В середине апреля 1942 года, 75 лет назад, в ходе Ржевско-Вяземской операции, сковавшей превосходящие силы врага на подступах к Москве, оказавшись в окружении, застрелился командующий 33-й армией генерал-лейтенант Михаил Ефремов. Плену он предпочёл смерть.
Здесь, думается, уместно вспомнить о двух других генералах, оказавшихся в такой же ситуации.
Генерал-лейтенант Андрей Власов, командующий 2-й ударной армией, штаб и части которой в том же 1942 году оказались в «котле» в районе Мясного Бора, не только сам изменил Родине, но и занялся формированием из советских военнопленных т.н. «Русской освободительной армии» – боевых сил, предназначенных для военных действий против Красной армии. Спасая шкуру, Власов из боевого генерала превратился в предателя и авантюриста и понес после войны заслуженную кару (был повешен по решению суда).
Генерал от инфантерии Александр Самсонов, командующий 2-й армией Северо-Западного фронта, отважно воевавшей в августе 1914 года в Восточной Пруссии, попал в окружение в ходе неудачного для русских войск сражения в районе Мазурских озер. И тоже, как и Ефремов, пустил себе пулю в висок, чтобы избежать германского плена…
Спасая себя, генерал Власов навеки опозорил свое имя, а генералы Самсонов и Ефремов, пожертвовав жизнью, своих имен не запятнали. Потому что честь для воина всегда дороже жизни…
Каков же был путь Михаила Григорьевича Ефремова к вершинам воинской доблести?
Родился он 27 февраля (11 марта) 1897 г. в Тарусе Калужской губернии (ныне Калужская область) в семье небогатых мещан. Трудовая деятельность началась рано: сызмальства помогал отцу по хозяйству на мельнице, а потом способного подростка приметил московский промышленник Рябов. Михаил вначале работал подмастерьем на фабрике Рябова в Москве, затем поступил учеником к мастерам-гравёрам, а потом — на шестилетние Пречистенские рабочие курсы.
На военную службу был мобилизован в сентябре 1915 г. Сначала служил рядовым в 55-м запасном полку, однако вскоре его отправили учиться в школу прапорщиков, в грузинский город Телави. По окончании её весной 1916-го он был направлен в Действующую армию, на Юго-Западный фронт.
Командиром артиллерийского подразделения участвовал в Брусиловском прорыве. Михаил Григорьевич, умный, решительный, богатырского сложения, быстро завоевал авторитет у солдат, которые вскоре стали уважительно звать его «наш прапор».
После Февральской революции 1917 года прапорщик Ефремов оказался на перепутье, между офицерством и солдатской массой, и с горечью наблюдал жуткую стихию анархии и дезертирства, захлестнувшую Русскую армию после издания провокационных директив Петросовета и Временного правительства о т.н. «демократизации».
Тем не менее, прапорщик Ефремов стал одним из первых кадровых военных, мобилизованных революцией. Рабоче-крестьянское происхождение, сочувствие идеям большевиков, честолюбивый характер – что еще нужно было для командирской карьеры в эпоху строительства нового мира?
Тогда, осенью 1917 года, он, как многие фронтовики, как тысячи рабочих, завтрашний день всецело связывал с программой РКП(б). И в красногвардейцы записался еще до появления декрета о создании Красной армии (вышедшего 15 января 1918 г.). А ведь он был из тех московских фабричных, кто не только сам умел держать винтовку в руках, но и владел командирскими навыками, знал на собственном опыте, что значит воинская дисциплина.
Как известно, в Москве большевикам и левым эсерам захватить власть оказалось сложнее, чем в Петрограде. Ефремов в эти дни был инструктором 1-го Замоскворецкого красногвардейского отряда, стрелял в сопротивлявшихся юнкеров на улицах Белокаменной…
В грозовом восемнадцатом ему доверили на Кавказском и Южном фронтах сначала красноармейскую роту, затем – батальон, полк, бригаду, стрелковую дивизию. Он бил белоказаков Краснова и Мамонтова, был ранен, угодил в воронежский госпиталь.
Подчеркнем, что его военная судьба в лихую годину Гражданской войны не была из ряда вон выходящей. В 1918 – 1919 гг. в Красную армию были мобилизованы или добровольно поступили на службу тысячи офицеров императорской армии. Назывались они в РККА, как известно, военными специалистами или, короче, военспецами. По сведениям Мобилизационного управления Всероссийского главного штаба, в период с 29 июля, когда декретом Совнаркома был объявлен первый (частичный) призыв бывших генералов и офицеров, по 15 ноября 1918 г. только по шести военным округам европейской части РСФСР было принято в Красную армию 20 488 бывших генералов и офицеров, а к концу 1918 года — 22 295 военспецов.
Конечно, известны случаи, когда отдельные военспецы совершали измену, перекидывались в лагерь белых, поднимали военный мятеж, как, например, бывший подполковник Муравьев. Но абсолютное большинство военных специалистов честно исполняли свой долг и не за страх, а за совесть служили Советской республике. Таков был и Михаил Ефремов.
При обороне в 1919 году Астрахани – стратегического центра, прикрывавшего вход из Каспия в Волгу, по которой шло снабжение центральных областей России хлебом и сырьем, – Ефремов выдвинул ряд оригинальных идей по переоснащению железнодорожных вагонов и платформ в подвижные артиллерийские батареи и пулеметные гнезда, и талантливо применил их.
В сражениях за Астрахань и Царицын краском был трижды ранен. В разгар боев по рекомендации председателя Временного ВРК С.М. Кирова вступил в ВКП(б). А в Бакинской операции 1920 года, командуя желдорполком из четырех бронепоездов, вписал свое имя в сложную историю Гражданской войны.
В ту пору власть в Баку принадлежала буржуазному мусаватистскому правительству, а азербайджанские большевики находились в подполье. Предсовнаркома Ульянов (Ленин) был противником «механического» присоединения Азербайджана к РСФСР: колонизаторская политика, по его убеждению, не обеспечивала прочного мира. Владимир Ильич стремился к созданию нового, союзного Азербайджана – тесно связанного с Советской Россией и политически, и экономически. Ведь бакинская нефть нужна была, как воздух.
И вот, после успешного завершения боев на Северном Кавказе 11-я армия РККА вышла к азербайджанской границе. Что было делать дальше? 17 марта 1920 г. Ленин телеграфировал Реввоенсовету Кавказского фронта: «Взять Баку нам крайне, крайне необходимо. Все усилия направьте на это, причем обязательно в заявлениях быть сугубо дипломатичными и удостовериться максимально в подготовке твердой местной Советской власти». Пришло время Ефремова…
Командуя группой из четырех бронепоездов, Михаил Григорьевич осуществил смелый прорыв своего желдорполка к столице Азербайджана, быстро покрыв дистанцию в 300 км. На головном бронепоезде «III Интернационал» следовали вожди азербайджанской революции Баба Алиев, Анастас Микоян и Газанфар Мусабеков. Артиллеристы Ефремова расчищали ему дорогу, рассеивая шрапнелью мусаватистские части. Беспримерный рейд бронепоездов обеспечил почти бескровный переворот в Баку.
Той весной молодой военачальник усвоил, что на войне важны не только верные тактические решения, не только выучка бойцов и опыт командиров, но и психологический климат, атмосфера доверия, которая соединяет армию с обществом.
А иначе – распад и бессилие, как случилось у мусаватистов…
В те дни, наверное, даже лидеры азербайджанских большевиков Баба Алиев и Анастас Микоян не представляли в точности, какое государство им предстоит строить после победы. Да и для Ефремова революционные идеи оставались скорее лозунгами – вряд ли он всерьез разбирался в марксизме, не располагая в напряженную пору военной страды временем вчитываться в научные труды. Просто в боевых условиях сомнения для командира недопустимы. Он присягнул Октябрю, проливал кровь за счастье трудового народа и заряжал своей верой других, беспрекословно, точно и в срок выполняя боевые приказы….
После Бакинской операции храброго комкора щедро, по-восточному изысканно наградило новое, Советское, правительство Азербайджана: он получил саблю с золотым эфесом, хрустальную вазу с драгоценными каменьями… А также стал кавалером ордена Красного Знамени РСФСР и аналогичного ордена Азербайджанской ССР за номером 1.
После победоносного завершения Гражданской войны Ефремов быстро шагнул в командующие войсками – поочередно Приволжского, Забайкальского, Орловского, Северо-Кавказского и Закавказского военных округов.
Но в роковом 37-м над ним, как над многими командирами, нависла беда… Герой Октября, арестованный по делу маршала Тухачевского командарм 2-го ранга Павел Дыбенко на допросах дал показания против Ефремова. К негативному флёру, окружившему Михаила Григорьевича, добавилось и его офицерское прошлое в Русской армии – тогда многих военспецов НКВД заведомо считало неблагонадежными.
Командующего округом «взяли на карандаш». Вызванный в столицу, он был поселён на два с половиной месяца под неусыпным надзором в гостинице «Москва». Фактически это был домашний арест. Дотошно проверяли каждый шаг, каждое слово. Затем начались допросы, на которых звучали фамилии Тухачевского, Якира… Другие генералы и офицеры в подобных ситуациях скисали, под давлением начинали «признаваться». Но не таков оказался Ефремов. Выдержка и сознание своей правоты его не подводили. А когда стало ясно, что из этой паутины без посторонней помощи не выбраться, он направил письмо наркому обороны Ворошилову. Обратился с письмом и к Анастасу Микояну – давнему бакинскому товарищу, который стал одним из влиятельных соратников Сталина.
Надо заметить, что немало таких отчаянных писем тогда осталось без ответа. А тут случилось невероятное. То ли подействовало заступничество наркома, бакинского боевого товарища, то ли сошлись какие-то линии в планах вождя… Словом, на Лубянку, к ежовским костоломам, Ефремов так, к счастью, и не попал. Но ему устроили последнюю проверку, похожую на спектакль.
Это был то ли допрос, то ли дружеская беседа с участием Ворошилова и Микояна, в присутствии вождя. Сталин молча выслушал объяснения Ефремова и на этот раз поверил герою Гражданской. Дело в отношении его закрыли.
…Первые месяцы Великой Отечественной, как известно, были самые трагические. Командуя 21-й армией, Ефремов ожесточённо дрался на могилевском направлении, задержал продвижение гитлеровцев к Днепру. В отчаянно тяжелом августе на время стал командующим войсками Центрального фронта. Налицо были огромные потери, сотни тысяч сдавшихся в плен красноармейцев, нескончаемые отступления, паника... Казалось, сбываются планы завоевателей, и советская «империя» вот-вот рассыплется, не выдержав самого мощного в мировой истории удара.
Но советские воины не желали мириться с этой, казалось бы, непререкаемой логикой. Духовная подмога пришла, в том числе, из героического прошлого. Офицеры вспоминали из училищного курса про далекую скифскую войну (проверенная на просторах Евразии тактика: заманить врага вглубь, а потом уничтожить), рассказывали солдатам в короткие минуты затишья об Александре Невском, Дмитрии Донском, Петре Великом, вчитывались в хронику сражений Семилетней войны, когда русские прусских бивали… Вспоминали и Гражданскую, когда революционному Петрограду и красной Москве угрожали Юденич и Деникин, но бойцы РККА выстояли. Находили новый смысл в событиях 1812 года, не случайно в библиотеках в десятки раз увеличился спрос на «Войну и мир» Толстого...
Много читал и генерал Ефремов, выкраивая время даже в дни запредельных перегрузок. В ту роковую пору генералу хотелось почувствовать себя звеном в длинной цепи, проходящей через всю историю страны. Кстати, Ефремову и воевать довелось на тех рубежах, где русские воины не раз защищали Москву от нашествий с запада.
На московском направлении он в октябре сорок первого принял командование над 33-й армией, которую быстро превратил в одну из самых боеспособных. А ведь она изначально состояла почти сплошь из записавшихся в народное ополчение, не нюхавших пороха добровольцев...
В декабре группа армий «Центр» фельдмаршала фон Бока предприняла новую решительную попытку прорыва к Москве, которая должна была увенчаться уже назначенным парадом гитлеровских войск на Красной площади. 1 декабря после мощной артподготовки две дивизии вермахта, пятикратно превосходившие в силах оборонявшихся, прорвали северо-западнее Наро-Фоминска заслон 222-й стрелковой дивизии 33-й армии. Командующий Западным фронтом Г.К. Жуков приказал Ефремову ответить встречным ударом. В операции, разработанной штабом 33-й армии, принимали участие 120 танков, стрелковая бригада, полк НКВД и два лыжных батальона. Она оказалась удачной: 76-й стрелковый полк НКВД и 136-й отдельный танковый батальон 2 декабря выбили фашистов из села Петровское. Этой операцией генерал Ефремов пресек последнюю попытку немцев прорваться к столице.
А во время начавшегося 5 декабря победоносного контрнаступления армия Ефремова 26 декабря освободила Наро-Фоминск, 4 января – Боровск, 19 января – Верею.
После непрерывных двухмесячных боев войска Ефремова нуждались в подкреплении и отдыхе. Но приказ командующего Западным фронтом гласил: во что бы то ни стало продолжать наступление на Вязьму!
Георгий Жуков, будущий Маршал Победы, скажем прямо, редко признавал собственные просчеты, да и к Ефремову – своему калужскому земляку – относился почему-то слишком сурово, отнюдь не отдавая должное его полководческим способностям. Тем дороже стоит честное признание маршала, сделанное уже после войны, когда он, с высоты прошедших лет оценивая события 1942 года, прямо сказал о том, что командованием Западного фронта и Ставкой ВГК «в то время была допущена ошибка в оценке обстановки в районе Вязьмы».
Просчеты эти объясняются, прежде всего, эйфорией после первых побед под Москвой, когда советское командование с Верховным во главе посчитало, что уже наступило время коренного перелома в войне, и Красная армия в силах гнать врага до самой границы, а может, и дальше. Но гитлеровские генералы, понукаемые фюрером, вовсе не собирались отдавать инициативу, и группировка вермахта под Москвой была спешно усилена резервами, переброшенными из Западной Европы. Поэтому врагу удалось снова усилить давление на московском направлении.
В итоге с февраля 1942 г. Ефремову пришлось действовать в окружении противника, фактически в немецком тылу. Но измученные, голодные бойцы 33-й армии (костяк которой составляли коренные москвичи-ополченцы) считали себя «железным щитом Москвы» и упорно не складывали оружия. От голода люди обессилели, съев даже разваренные поясные ремни из кожи. Боеприпасов тоже не оставалось. К тому же растаял снег, а красноармейцы были в валенках. Как назло, рано разлилась и Угра. Держались только боевым духом…
Весь март, по приказу Жукова, навстречу окруженцам пытались «пробить коридор» части 43-й и 50-й армий. Но самому идти на прорыв, чтобы соединиться с ними, Ефремову долго запрещалось: Сталин упрямо полагал, что наступательные возможности Западного фронта отнюдь не исчерпаны.
Немцы, взяв 33-ю армию в кольцо, с каждым днем сжимали его всё туже.
9 апреля Ставка ВГК прислала за Ефремовым самолет: Сталин приказал вывезти мужественного генерала из окружения. Но Ефремов отказался оставить своих солдат в таком отчаянном положении и, по существу, нарушил приказ Верховного прибыть в Москву.
На самолет погрузили лишь знамена частей 33-й армии, чтобы они не достались врагу…
Позднее Ефремову предлагали выйти из окружения окольными тропами с небольшой охраной, но спасти армию таким маневром было невозможно. Поэтому генерал деятельно готовил прорыв всех окруженных сил 33-й армии.
Гитлеровцы тем временем выдвинули Ефремову ультиматум с почётными условиями сдачи, гарантировав жизнь всем красноармейцам и командирам. Реакцией Ефремова на него была немедленная шифрограмма в штаб Западного фронта: «Прошу нанести бомбовый удар по району с врагом: Кр. Татарка… Бесово».
Комфронта Жуков тут же нацелил боевую авиацию на указанный район. Враг получил достойный ответ в виде бомбово-штурмовых налетов, на собственной шкуре убедившись, что непреклонный генерал и в полном окружении продолжает действовать, что между ним и командованием фронта всё еще есть связь. Армия Ефремова – казалось бы, почти совсем уничтоженная – оставалась боевой силой…
В ночь с 13 на 14 апреля 1942 г. около шести тысяч солдат и офицеров во главе с командармом сумели выйти к р. Угре в районе Виселово – Новая Михайловка. Однако к удивлению Ефремова, никакого «встречного удара частей 43-й армии Западного фронта», об организации которого позднее говорил Г.К. Жуков и который позволил бы многим спастись, на самом деле так и не последовало…
К несчастью, Ефремов получил тяжелое ранение в ногу, и с трудом передвигался. В лесной чаще близ деревни Горнево он окончательно понял, что шансов выйти из окружения у него нет. Тем более, что враг наседал, а патроны были уже наперечет.
Генерал решительно отвергал саму возможность плена, а идти на прорыв самостоятельно не мог, получив три ранения. Он попрощался с товарищами, которым не пожелал быть обузой, и застрелился (согласно наиболее распространённой версии, 19 апреля).
Оставшиеся в живых ефремовцы упорно пробивались к своим, некоторые примкнули к партизанам. Большинство погибло той весной, как и командарм, предпочтя смерть плену.
Но были и те, кому удалось остаться в живых. Один из прорвавшихся из «котла» – связист Владимир Гуд – с теплотой вспоминал о военачальнике, навсегда оставшемся в памяти однополчан: «Генерал Ефремов – отец солдатский. Не оставил бойцов…». Многие командиры Западного фронта, знавшие Ефремова, были уверены, что если бы он спасся, то Сталин двинул бы его выше комкора…
Так Красная армия потеряла доблестного воина и талантливого военачальника, превыше жизни ценившего офицерскую честь. Но жизнь свою генерал Ефремов отдал, безусловно, не зря: стойкость обреченного командарма стала также одним из факторов перелома – спустя считанные месяцы война покатилась в обратную сторону… Кстати, ни свидетельства выживших, ни немецкие трофейные документы не обнаруживают ни одного факта коллективной сдачи в плен кого-либо из бойцов и командиров 33-й армии. Они не сдавались до последнего…
Немцы вскоре обнаружили тело мужественного генерала и опознали его. По приказу вражеского командования хоронили Ефремова с воинскими почестями: солдаты фюрера проявили должное уважение к достойному противнику.
Известна легенда о немецком генерале, который в тот день находился в Слободке и заявил своим солдатам: «Вы должны сражаться за Германию так же храбро и мужественно, как этот генерал за свою Родину!». Есть предположение, что это был не кто иной, как сам Вальтер Модель, будущий генерал-фельдмаршал, амбициозный и гордый военачальник. В апреле 1945-го, когда нацистские вояки уже толпами сдавались союзникам, он, наперекор соратникам и подобно Ефремову, предпочел плену самоубийство.
После войны на несколько десятилетий подвиг Ефремова и бойцов его 33-й армии почти забыли. Сказывалось негативное отношение к командарму со стороны некоторых военачальников, возлагавших почти всецело на Ефремова вину за Ржевско-Вяземский «котел»… Только в наши дни подвиг Михаила Георгиевича был оценен по достоинству: 31 декабря 1996 г. ему посмертно присвоено звание Героя России, за которую он сражался с непоколебимым мужеством и стойкостью.
Герой войны, Лев Рохлин, отказавшийся взять высшую награду за участие в развязанной гражданской войне, как он говорил, изо всех сил стукнул кулаком по столу, заставив услышать себя всю страну. Он буквально ворвался в большую политику как герой-одиночка, но очень быстро осознал, что невозможно помочь армии, ВПК и науке, не изменив ситуацию в стране. Hе будучи профессиональным политиком, Рохлин тем не менее умел драться и точно, по-военному, формулировать лозунги момента. Сильной армии в экономически слабом государстве быть не может. Простые, немудреные слова. Правда, в каждом слове абсолютное отсутствие желания рисоваться. Hарод увидел это и поверил ему. Рохлин, по существу, возглавил все российское протестное движение, и уже к лету 1998 года страна вставала на дыбы & Зарождалась огромная волна протеста, которая должна и могла тогда смести прогнивший ельцинский режим. Hарод увидел тогда в Рохлине лидера, которого давно ждал - смелого, честного, неподкупного.Книга эта была фактически написана до трагической гибели генерала Рохлина. Лев Яковлевич прохладно относился к идее написания книги о нем. И, прочитав рукопись, приложил все силы, чтобы в книгу вошли имена как можно большего числа людей, с которыми ему пришлось служить и воевать. Наш последний разговор на эту тему состоялся за две недели до смерти генерала.
После гибели Льва Яковлевича автор не стал изменять ничего, что говорило бы о генерале в прошедшем времени. Других существенных изменений по тексту, который был на тот момент, тоже не делалось. Ведь автор практически во всех оценках опирался на мнение генерала. И нельзя было допустить, чтобы это мнение, даже из лучших побуждений, было подвержено вольному толкованию. А авторские оценки личности самого Рохлина остались неизменны. Разве что негатив сегодня воспринимается по-другому и кажется не столь значительным, как казался при жизни Льва Яковлевича. Масштаб этой личности с каждым днем, отдаляющим нас от него, становится все более понятным: "Лицом к лицу - лица не увидать, - говорил поэт. - Большое видится на расстоянье".
Российскому обществу, к сожалению, еще только предстоит в полной мере осознать, кем был генерал Рохлин и какую часть самого общества он представлял.
Сегодня мы пока недооцениваем биографии людей. Все время ищем что-то особенное, что сами ни понять, ни почувствовать не можем. Мы впадаем в отчаяние, когда люди, на которых мы надеялись, которым верили, которых успели даже полюбить, вдруг оказываются на деле совсем другими. Последние годы эти разочарования преследуют нас постоянно.
Секрет наших разочарований прост: мы мало знаем биографии наших героев. Ведь если разобраться, то сегодня среди известных в стране политиков не много тех, чья жизнь могла бы стать примером для подражания. Большинство из сегодняшних политических кумиров скользили по жизни легко и непринужденно. Судьба не била их, не ломала, не проверяла на прочность их характеры и убеждения. Верхом их мужества были какие-нибудь "крутые" словечки, сказанные в очередном интервью или на разрешенном митинге. В лучшем случае они расхрабрились до участия в каких-нибудь авантюрах, итог которых известен и может вызывать лишь чувство сожаления.
Что касается лиц, наделенных сегодня государственной властью (имеются в виду члены правительства), то их биографии практически неизвестны обществу, а если и известны, то ничего, кроме недоумения, вызвать не могут. Это биографии заурядных чиновников, знающих жизнь по газетам, а свою работу по учебникам. На их счету нет ничего построенного, в их жизни нет ничего пережитого, в их судьбах нет того, что могло бы вызвать интерес и подсказать, что от этих людей можно ожидать.
Не лучше обстоит дело и в среде профессиональных военных. Но тут две составляющих. Во-первых, политика нынешнего руководства страны привела к тому, что о людях в погонах сегодня судят либо по тем, кто в центре Москвы стреляет из танков по гражданам своей страны, либо по тем, кто настроил себе многоэтажные особняки и ездит на "Мерседесах". Но чаще по тем, кто безропотно скулит у пустых касс частей и подразделений, клянча деньги на прокорм своих семей. А во-вторых, сами военные, несмотря на отнюдь не легкие судьбы, умудрились по-своему приспособиться к нынешней жизни. Приспособиться так, что уже мало кто верит, что военная служба закаляет характеры и формирует личности.
На этом фоне жизнь и судьба генерала Льва Рохлина - почти легенда. В его жизни было все - и боль потерь, и горечь разочарований. Был тяжелый труд, полный опасностей, и радость побед. Была борьба, была любовь. Были ошибки и заблуждения. Было все.
Не было только одного - предательства. Он никогда не изменял своей вере в Россию, в ее народ и в их лучшую долю. Он отдавал всего себя служению этой вере. И никогда не подстраивался под обстоятельства, которые навязывала жизнь.
Придя в политику в прямом смысле из окопов, Рохлин с поразительной быстротой стал одной из самых заметных политических фигур России. И это при том, что к тому времени казалось: все места на политическом поле уже заняты, все роли распределены. Генерал сломал это представление, и вскоре всем стало понятно: армия, несмотря на все свои проблемы, дала стране нового лидера всероссийского масштаба, лидера, сумевшего дать людям надежду, вселить веру и побудить к действиям. В то же время это напугало тех, кто давно обосновался на политической кухне и занял места в структурах власти. Рохлина в равной степени любили и ненавидели. Он стал единственным из политиков, кого Борис Ельцин обещал "смести". И единственным, чья смерть, несмотря на все разговоры о том, как она наступила, обнажила всю жестокость политического противостояния в стране.
Впервые о генерале я написал в 1995 году в девятом номере журнала "Воин", известного большинству читателей как "Советский воин". Очерк назывался "Профессионал".
Тогда Лев Яковлевич еще не был широко известен в стране и армии. Но о нем уже говорили.
Мне, автору этого очерка, хотелось донести до читателей образ российского генерала, человека необычной и трудной судьбы, сложного характера и неукротимой энергии. Образ, резко контрастирующий с тем, который сложился в российском общественном сознании за последние годы и о котором мы говорили...
Такую возможность давала не только война в Чечне, где Рохлин проявил недюжинные командирские способности, но и личность самого генерала, жизнь которого полна событий, прямо связанных с судьбой страны и ее армии.
В предлагаемой вашему вниманию книге сделана попытка продолжить этот рассказ. Но в основу положен качественно иной материал, который удалось собрать за прошедшие годы.
И главные из этих материалов касаются "странной" войны на Кавказе. Войны, которая раскрыла все язвы российского общества последнего десятилетия. Войны, ставшей результатом безответственной политики властей, порочности созданной ими системы управления государством. И наконец, войны, продемонстрировавшей организационный и технический развал Российской Армии, разложение нравственных устоев, на которых она держалась испокон веку.
В первой части книги рассказывается о том пути, который Лев Рохлин прошел до чеченских событий, о том, как формировался характер будущего генерала, его взгляды и привычки, как приобретался боевой опыт.
Во второй части книги мы с помощью генерала Рохлина подробно остановимся на событиях, происходивших в Чечне в декабре 1994 - феврале 1995 года. Расскажем о том, как шли боевые действия в Грозном и что происходило накануне его штурма. При этом мы в первую очередь будем говорить о чисто военных вопросах, о проблемах управления и взаимодействия войск в частности и силовых структур в целом. Эти вопросы мало изучены и практически не освещены в средствах массовой информации. А потому мало кто представляет, в чем состояли конкретные причины поражения армии на первом и втором этапе военной операции, как и в чем проявлялись пороки системы управления войсками и их подготовки в последние годы.
В третьей части мы расскажем о том, почему генерал Рохлин накануне выборов в Государственную Думу вошел в правительственное движение "Наш дом - Россия" (НДР), о его отношениях с Виктором Черномырдиным, о встрече с Борисом Ельциным и о тех иллюзиях, в плену которых пребывал "окопный" генерал. Кроме того, мы расскажем и о том, что делалось Комитетом Государственной Думы по обороне, который он возглавлял, для того, чтобы изменить ту ситуацию, которая неизбежно толкала и продолжает толкать Российскую Армию и всю оборону страны к краху. И даже не на полях войны. А прямо в казармах.
Здесь мы подойдем к вопросу о том, как получилось, что битые чеченскими боевиками генералы, авторы провалившихся планов боевых операций, виновники гибели тысяч солдат и офицеров, пренебрегшие всем богатым боевым опытом нашей армии, в результате сделали головокружительную военную карьеру, фактически встав у руля российских силовых структур... Здесь же мы совершим попытку понять, как связана оборонная политика властей, военная реформа, якобы проводимая ими, и разгром армии в Чечне.
И, наконец, читатель узнает о том, почему генерал вышел из НДР, начав создание оппозиционного властям политического движения "В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки".
Воспоминания, оценки, комментарии и размышления самого генерала лягут в основу нашего повествования.
А эпизоды из его жизни и службы будут лишним подтверждением тому факту, что в России есть люди, которые, несмотря ни на что, сохранили чувство ответственности за судьбу страны и ее солдат, что российская военная школа воспитала командиров, способных многому научить хваленых военспецов армии любой из стран, о которых принято сегодня говорить с восторгом.
Собранные в приложениях документы, почти все написанные Львом Рохлиным, дополнят повествование подробностями.
В заключение мы напомним некоторые события, которые предшествовали и которые произошли сразу после смерти генерала. События эти дают серьезный повод для того, чтобы не идти на поводу ни у одной из версий, тем более у версии о бытовом убийстве, за которую с завидным энтузиазмом ухватились не только руководители следственной бригады...
Генерал был слишком неординарной и авторитетной личностью, в устранении которой могли быть заинтересованы очень многие. Рохлин знал об этом интересе и неоднократно говорил о нем...
Не только на протяжении своей недолгой жизни, но и после смерти генерал Рохлин ривлекал пристальное внимание народа. Свой жизненный путь он прошёл в стремлении и борьбе, направленных на повышение качества жизни всей страны. Сильная армия, развитая наука, стабильная экономика – все для блага человечества. Лев Яковлевич Рохлин родился 6 июня 1947 года в Казахстане. Мать воспитывала будущего генерала, как и трех его братьев, одна. Отец Рохлина был задержан по политическим соображениям вскоре после рождения сына. На 10-м году жизни Льва семейство Рохлиных переехало в Ташкент. Именно там и провел юность будущий знаменитый генерал.
Начиная со школьной скамьи, Рохлин отличался высокой успеваемостью и работоспособностью. Это позволило ему получить золотую медаль. Последующее образование будущий генерал получал в высшем общевойсковом командном училище Ташкента, а высшее военное образование - в Академии им. Фрунзе, а также в академии при Генеральном штабе. Получив общевойсковую квалификацию, молодой офицер отказался от положенного отпуска и сразу же поехал на службу. По распределению он попал в группу советских войск в Восточной Германии. Служба забрасывала Рохлина от Заполярья до Туркестанского округа.
С 1982 по 1984 г. будущий генерал Рохлин служил в Афганистане. Начал он как командующий полком, но на второй год службы в его подчинении была дивизия. Лично принимал участие в сражениях и был несколько раз тяжело ранен. Тем не менее командование решило, что он не справился с одной военной операцией и как следствие в 1983 году его сняли с занимаемого поста и назначили заместителем командира мотострелкового полка. Но за безупречную службу уже менее чем через год генерал Лев Рохлин восстанавливается в предыдущей должности.
Конец 1994 – начало 1995 г. приходятся на службу в районе Чечни. Он возглавлял отдельный корпус на территории республики, участвовал в ряде операций по взятию районов Грозного и в кампаниях, организованных для переговоров с боевиками. Имея многочисленные награды, полученные за годы службы, от звания "Герой Российской Федерации" за участие в боях в Грозном генерал Рохлин отказался.
Не останавливаясь на достигнутом, он начинает работу над своей политической карьерой. Уже в 1995 г. его избирают депутатом Госдумы второго созыва. В 1996 г. генерал Рохлин присоединился к политической партии "Наш дом - Россия". Этот тандем принес ему должность председателя Госдумы по обороне. Сентябрь 1997 г. стал переломным моментом в карьере генерала. Он принимает роковое решение создать собственную политическую партию. Это был один из сильнейших оппозиционных лидеров того времени, который беспокоился за судьбу армии и страны в целом. Однако разговоры сослуживцев и соратников Рохлина о том, что в его лице готовится переворот с целью устранения с должности президента России Бориса Ельцина, привели к тому, что Рохлина сняли с занимаемой должности. Ночью 3 июля 1998 года политический деятель погиб от огнестрельного ранения в загородном доме, расположенном в Подмосковье. Обвинение предъявили его жене, Тамаре, но кто убил генерала Рохлина, точно не установлено
Не только на протяжении своей недолгой жизни, но и после смерти генерал Рохлин ривлекал пристальное внимание народа. Свой жизненный путь он прошёл в стремлении и борьбе, направленных на повышение качества жизни всей страны. Сильная армия, развитая наука, стабильная экономика - все для блага человечества.
Лев Яковлевич Рохлин родился 6 июня 1947 года в Казахстане. Мать воспитывала будущего генерала, как и трех его братьев, одна. Отец Рохлина был задержан по политическим соображениям вскоре после рождения сына. На 10-м году жизни Льва семейство Рохлиных переехало в Ташкент. Именно там и провел юность будущий знаменитый генерал.
Начиная со школьной скамьи, Рохлин отличался высокой успеваемостью и работоспособностью. Это позволило ему получить Последующее образование будущий генерал получал в высшем общевойсковом командном училище Ташкента, а высшее - в Академии им. Фрунзе, а также в академии при Генеральном штабе.
Получив общевойсковую квалификацию, молодой офицер отказался от положенного отпуска и сразу же поехал на службу. По распределению он попал в группу советских войск в Восточной Германии. Служба забрасывала Рохлина от Заполярья до Туркестанского округа.
С 1982 по 1984 г. будущий генерал Рохлин служил в Афганистане. Начал он как командующий полком, но на второй год службы в его подчинении была дивизия. Лично принимал участие в сражениях и был несколько раз тяжело ранен. Тем не менее командование решило, что он не справился с одной военной операцией и как следствие в 1983 году его сняли с занимаемого поста и назначили заместителем командира мотострелкового полка. Но за безупречную службу уже менее чем через год генерал восстанавливается в предыдущей должности.
Конец 1994 - начало 1995 г. приходятся на службу в районе Чечни. Он возглавлял отдельный корпус на территории республики, участвовал в ряде операций по взятию районов Грозного и в кампаниях, организованных для переговоров с боевиками. Имея многочисленные награды, полученные за годы службы, от звания "Герой Российской Федерации" за участие в боях в Грозном генерал Рохлин отказался.
Не останавливаясь на достигнутом, он начинает работу над своей политической карьерой. Уже в 1995 г. его избирают депутатом Госдумы второго созыва. В 1996 г. генерал Рохлин присоединился к "Наш дом - Россия". Этот тандем принес ему должность по обороне.
Сентябрь 1997 г. стал переломным моментом в карьере генерала. Он принимает роковое решение создать собственную политическую партию. Это был один из сильнейших оппозиционных лидеров того времени, который беспокоился за судьбу армии и страны в целом. Однако разговоры сослуживцев и соратников Рохлина о том, что в его лице готовится переворот с целью устранения с должности президента России Бориса Ельцина, привели к тому, что Рохлина сняли с занимаемой должности.
Ночью 3 июля 1998 года политический деятель погиб от в загородном доме, расположенном в Подмосковье. Обвинение предъявили его жене, Тамаре, но кто убил генерала Рохлина, точно не установлено.
В результате долгих судебных разбирательств Тамара Рохлина, которая отказывается признавать свою вину, приговорена к 4 годам лишения свободы условно и к 2,5 годам испытательного срока.
Некоторые факты, касающиеся жизни и смерти генерала, остаются под вопросом. Хотел ли он совершить переворот, кто убил Л. Я. Рохлина и с какой целью,- это волнует жителей России и по сей день.
В Прионежском районе республики Карелия установлен памятник генералу Рохлину. За все время он заслужил не одну справедливую награду, отмечавшую его мужество и самоотверженную службу на благо своей Родины.
Прошло уже более 17 лет с того времени, как киллерская пуля оборвала жизнь депутата Госдумы, боевого генерала и просто замечательного человека Льва Яковлевича Рохлина. Он воевал в Афганистане, прошел Первую чеченскую войну, имел тяжелое ранение и был контужен, но все-таки выжил. А застрелен был в мирное время, в постели, на своей собственной даче в Подмосковье. Каким же был и чего хотел Лев Рохлин? Жизнь и смерть генерала, а также версии его гибели - обо всем этом читайте далее.
Начало пути
Он был младшим из трех детей. Его отец, Яков Львович Рохлин, прошел Великую Отечественную и, вернувшись домой в Аральск (Казахская ССР), не смог устроиться в школу, где работал до войны, ему пришлось наняться в рыбацкую артель. 6 июня 1947 г. у него родился второй сын, которого, следуя еврейским традициям, назвали в честь деда. В 1948 г., когда Льву не исполнилось и восьми месяцев, отца арестовали, и с тех пор о нем ничего не известно. Скорее всего, он умер в ГУЛАГе, как и тысячи советских незаконно осужденных граждан. Мать же, Ксения Ивановна, была вынуждена растить троих детей в одиночку.
Примерно лет через десять после означенных событий родственники матери помогли переехать Рохлиным в Ташкент. Здесь Лев Яковлевич окончил школу и пошел работать на авиазавод, откуда и был призван на службу в армию. Отслужив положенный срок, вернулся в родные края и поступил, как и его старший брат, в военное училище г. Ташкента в 1967 г. При подаче документов Вячеслав и Лев Рохлины то ли скрыли намеренно, то ли не знали, что их отец был евреем, так как они сами по документам числились русскими. Скажи они правду, братья уже не смогли бы рассчитывать на хорошее продвижение по службе, так как подобное происхождение в те времена не приветствовалось.
Военная карьера
Ташкентское училище будущий генерал Рохлин закончил с отличием в 1970 г. Он оказался в десятке лучших курсантов. К тому времени Лев Яковлевич уже два года как был женат. Его сразу же определили на службу в группу советских войск, дислоцировавшихся в ГДР, в городе Вурцене. Спустя 4 года он поступил в военную академию им. Фрунзе. Ее, как и предыдущие учебные заведения, окончил с отличием в 1977 году. После этого Рохлин проходил службу в Туркестанском, Закавказском и Ленинградском военных округах, а также в Заполярье.
Афганский период
В 1982 г. будущий генерал Рохлин отправился воевать в Афганистан. Там он командовал одним из мотострелковых полков, дислоцировавшихся к востоку от Файзабада. Стоит отметить, что он принимал участие во многих боевых спецоперациях, проводимых на афганской территории, и всегда отличался смелостью, решительностью и находчивостью.
Но в апреле следующего года Рохлина сняли с занимаемой должности, понизили и отправили в другой полк. Его вина была в том, что он принял, по мнению высшего командования, неправильное решение. Дело в том, что один из батальонов его полка попал в засаду, устроенную моджахедами в каком-то горном ущелье. Тогда полковой командир понял, что его солдаты оказались в невыгодном для себя положении и не смогут продолжить бой, не понеся больших потерь. Во избежание неоправданных жертв Рохлин отдал приказ взорвать заблокированную технику и отступить. В итоге, батальон вышел из ловушки с наименьшими потерями.
После этого Лев Яковлевич выполнял обязанности заместителя командира 191-го мотострелкового полка, расположенного в г. Газни. Зимой 1984 г. его начальника отдают под суд за то, что он бросил своих солдат на верную гибель в окруженном мятежниками штабе, а сам позорно сбежал, воспользовавшись вертолетом. А в это время Рохлин взял командование на себя и вывел своих подчиненных из смертельного кольца. После этого случая его восстановили в должности. Под его началом полк воевал весьма успешно. Взять хотя бы операцию, проведенную осенью 1984 г. Она заключалась в захвате базы мятежников, размещавшуюся в районе Ургуна.
Тяжелое ранение
Эта операция стала последней, проведенной Львом Рохлиным на территории Афганистана. Во время облета района, где проходили боевые действия, его вертолет был сбит. На этот раз смерть генерала Рохлина обошла стороной, и он выжил. Однако ранение оказалось тяжелым: у него был поврежден позвоночник, переломаны ноги и т. д. Сначала его лечили в кабульском, а затем и в ташкентском госпиталях.
Вердикт врачей был неутешительным: отчислить из армии по состоянию здоровья. Но так как Рохлин не представлял своей жизни все рядов вооруженных сил, он каким-то образом добился от медиков иной формулировки и все-таки остался на службе. Кстати, его жена, Тамара Павловна, была медсестрой. Она устроилась на работу в госпиталь, где лечился муж, и была рядом с ним на протяжении всего курса лечения.
Дальнейшая служба
После выписки из больницы Рохлина назначают заместителем командира дивизии в туркестанский гарнизон Кизил-Арвата. К тому времени у него была дочь и сын восьми месяцев, который вскоре заболел энцефалитом, что незамедлительно сказалось на его общем развитии. После этого Тамаре Павловне пришлось оставить работу и бегать по больницам с ребенком-инвалидом.
Спустя два года Льва Рохлина переводят служить в Азербайджан, где он становится участником подавления мятежных бакинских националистов, которые спровоцировали резню армянских семей в Сумгаите. Когда произошел развал Советского Союза, он решил возвратиться в Россию. В 1993 г. Рохлин поступает в академию Генштаба и уже привычно оканчивает ее на «отлично». После того как он стал генерал-майором, ему предложили должность командира 8-го Волгоградского корпуса.
Первая чеченская война
С декабря 1994-го по февраль 1995-го Лев Яковлевич со своими бойцами участвовал в военных действиях на территории Чечни. О том, как генерал Рохлин, биография которого и до этого была насыщена боевыми подвигами, руководил своими подчиненными, говорят факты. Действия его 8-го гвардейского корпуса были одними из самых результативных и к тому же понесших наименьшие потери. Это говорило только об одном: их командир - умелый и талантливый военачальник.
До войны Рохлина некоторые считали самодуром, так как он уделял большое внимание именно боевой подготовке. Как показало время, он был прав, и всем известное изречение Суворова «тяжело в учении - легко в бою» полностью себя оправдало. В Грозном генерал Рохлин сражался наравне со своими солдатами. Вместе с ними он и встретил Новый 1995 год. Из 2200 волгоградцев, воевавших с ним в Чечне, 1928 воинов были представлены им к наградам, но только около половины их получили. Сам же Рохлин посчитал правильным отказаться от звания Героя России. Свой поступок он объяснял тем, что не может принять награды за пролитую кровь своих же сограждан.
Политическая деятельность
Надо сказать, что генерал Лев Рохлин воевал не ради каких-то карьерных достижений, да и свои награды он получал, не отсиживаясь в тылу и угождая начальству, а неся самоотверженную службу на благо своей страны. Воюя в Чечне, он понял, что сама российская армия остро нуждается в защите, и прежде всего - от ненасытных чиновников и бездарной власти.
В 1995 г., накануне выборов в Госдуму, его безграничным авторитетом воспользовалась одна из партий под названием «Наш дом - Россия». Именно тогда и началась его карьера как политика. Он прошел в этот высший орган власти, вошел во фракцию НДР и вскоре был избран председателем думского Комитета по обороне. Ему потребовалось совсем немного времени для того, чтобы понять главное - правительство во главе с президентом Ельциным намеренно уничтожают армию. Поэтому спустя два года он покидает свою партию, а затем и фракцию НДР.
Новое движение
В 1997 г. генерал Рохлин стал инициатором и главным организатором новой политической силы. Она стала называться движением в поддержку армии, оборонной промышленности и науки. Целью этой организации было не только защитить, но и возродить Вооруженные Силы государства. Сделать такое в тогдашних условиях было очень сложно. Задача этого движения сводилась к тому, чтобы все без исключения граждане России неукоснительно соблюдали Конституцию, а власть, в свою очередь, обязалась обеспечить в полном объеме все прописанные в ней права и свободы. Кроме того, новая сила требовала от властей проведения демократических реформ.
Довольно быстро движение переросло в национальный фронт, который открыто выступил в оппозиции к существующему тогда режиму Ельцина. Сам же Рохлин превратился из обычного боевого генерала в одного из наиболее известных и влиятельных политических деятелей России. Это движение откровенно напугало всю правительственную верхушку. Его лидера стали называть провокатором, подталкивающим армию к осуществлению военного переворота в стране. Но, несмотря на это, авторитет Рохлина рос с каждым днем, и не только в армейских кругах, но и среди населения. Он по праву был признан самым активным оппозиционным политиком 1997-1998 годов.
Ликвидация неугодного генерала
Накал страстей назревал. Апогеем стала ночь со 2 на 3 июля 1998 г. Наутро в новостях объявили, что генерал Рохлин убит на своей даче, расположенной в подмосковной деревне Клоково. Согласно официальной версии, его спящего застрелила собственная жена, Тамара, а причиной тому послужила банальная семейная ссора.
В конце осени 2000 г. Наро-Фоминский горсуд признал жену генерала Рохлина виновной в гибели своего мужа. Тамара Павловна обратилась в соответствующие органы с жалобой на слишком большой срок предварительного заключения, а также на преднамеренное затягивание судебного разбирательства. Ее претензию удовлетворили и выплатили денежную компенсацию. Через 5 лет состоялся новый суд, где ее вторично признали виновной в убийстве и приговорили к четырем годам условно.
Настоящие причины трагедии
До сих пор существует несколько версий о том, как произошло убийство генерала Рохлина. Как уже было сказано выше, первая и официальная - это семейная ссора. Но как можно поверить в это? Жена генерала Рохлина, Тамара Павловна, безотказно все эти годы следовавшая за ним по воинским гарнизонам, где ему приходилось служить, и воспитывая двоих детей, один из которых является инвалидом, вдруг ни с того ни с сего убивает своего мужа из-за обыкновенной семейной ссоры… Хотя женщину и осудили, убедительных доказательств ее вины так и не было представлено.
Вторая версия убийства - политическая, к которой причастны российские спецслужбы. По этому поводу существует информация, что в ГРУ и КГБ действовали специальные отделы, занимавшиеся непосредственной ликвидацией людей, которые стали неугодными или опасными для власти.
В пользу второй версии говорит и тот факт, что на орудии убийства - пистолете - не было найдено ни одного отпечатка пальцев, в том числе и жены генерала. Это говорит о том, что действовали профессионалы, а не обычная женщина, в очередной раз поссорившаяся с мужем.
В деле убийства Рохлина существовали два достаточно веских доказательства, что в доме находились посторонние люди. Первое из них - это закрытая входная дверь перед убийством и открытая после него. Второе доказательство - в лесополосе неподалеку от генеральской дачи обнаружили три обгоревших трупа, а, по свидетельствам местных жителей, до убийства Рохлина их там не было. Это означает лишь одно: они появились там сразу же после убийства Льва Яковлевича. Напрашивается сам собой вывод, что тела в лесополосе могли принадлежать убийцам Рохлина, которых убрали после совершенного ими преступления.
Защита чести и достоинства семьи
Жизнь и смерть генерала Рохлина по-прежнему на слуху. Информация о заказчиках и организаторах убийства так и не была обнародована. И, как показало время, за эти 17 лет ничего не изменилось в вертикали власти. До сих пор действует та же ельцинская формула: о Рохлиных или плохо, или ничего. Поэтому никто не удивился, когда в «Экспресс-газете» появился очередной грязный материал об их семье.
На этот раз дочь генерала Рохлина, Елена, подала иск на продажное СМИ о защите чести и достоинства. В суде авторы клеветы изворачивались, как могли, не имея совершенно никаких доказательств относительно своих измышлений. Кроме того, они всячески тянули время, не являясь на заседания. В итоге суд обязал газету опубликовать опровержение. Но чтобы это произошло, дочери генерала пришлось целых полтора года ходить по кабинетам судебных исполнителей!
Заключение
Надо отметить, что после Льва Яковлевича равного ему оппозиционного лидера в России так и не появилось. И это не удивительно, потому что подобной популярности среди гражданского населения и военнослужащих не было больше ни у кого. Он пользовался, что называется, реальным авторитетом в народе.
Таким был Лев Рохлин. Жизнь и смерть генерала должны послужить примером для современных лже-патриотов, которые занимаются раздуванием несуществующей проблемы, касающейся так называемых «врагов» России, не предпринимая при этом никаких конкретных действий. Необходимо помнить, что этот человек сделал для российской армии и для страны в целом. А также постараться воплотить в жизнь и даже приумножить все то, что отстаивал и за что был убит генерал Рохлин.
