С. Г. Максимов. Русские воинские традиции

Путь русского воинства

И воистину светло и свято

Дело величавое войны,

Серафимы, ясны и крылаты,

За плечами воинов видны.

Духовные основы воспитания выражаются прежде всего в идеях и идеалах. Основополагающая общественная идея не может не быть национальной, так как влияние идей осуществляется на людей через их духовный уклад, отражающий принадлежность к данному народу. Этот духовный уклад называют еще «душой народа», и наиболее ярко проявляется он в воинском сословии, призванном защищать идеалы общества.

В основу древнерусского воспитания души было положено воспитание воли как «главного фактора человеческой жизни» и почитание рода-общины как условия существования человека. Воля русского человека, по мнению многих мыслителей, находится в дремлющем состоянии и пробуждается только в наитруднейшие времена. Она нуждается в повседневной активизации, в то время как многие родители, педагоги и начальники при воспитании насильственно ослабляют волю, как возможный инструмент своеволия (непослушания), но только люди волевые и энергичные являются опорой государства в трудные времена.

Переход Суворова через Альпы в 1799 г. Художник В.И. Суриков

Патриотизм воина вытекает из самой структуры его сословного статуса. Путь воина – это прежде всего путь чести, совести, путь защитника своей родины. Эти качества исторически были присущи воинству России.

Суть русской ратной традиции выражена св. благоверным князем Александром Невским: «Не в силе Бог, а в правде!» И воинское служение в России было путем общинного послушания по словам: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Филарет (Дроздов), митрополит Московский: «Своего личного врага – люби, врага Отечества – сокрушай, врага Божия – гнушайся!»

Горе той стране, которая в трудные времена забывает о воинстве, унижая его и попирая, поскольку это чревато потерей государственности. Задача русской армии и общества – восстановить нормальную воинскую идеологию, оживить воинские традиции, воссоздать Воина, каким он был в традиционной индоевропейской цивилизации, каким он был на Руси.

Эволюция воинских взглядов из афоризмов А.В. Суворова:

1. Я солдат, не знаю ни племени, ни рода. Поле – один мой элемент.

2. Честь моя мне всего дороже. Покровитель ей Бог.

3. Горжусь тем, что я Россиянин!.. Мы русские, мы все одолеем.

Генералиссимус А.В. Суворов завершил разработку русской военной тактики, наиболее подходящей для русского воинства. Он же сформулировал основные принципы успешного развития армии: самобытность и национальная гордость без зазнайства; изучение всего лучшего, что создано военной мыслью в мире; сознательное отношение к своему делу, инициатива, дисциплина, развитие успеха до конца. А венец всему – победа, малой кровью одержанная.

Русский человек не любит мелочности, ему претят сухость и педантизм, он склонен «не бить лежачего». Подтверждением сказанному являются строки из приказа М.И. Кутузова от 21 декабря 1812 г. при пересечении русской границы в ходе преследования бегущей французской армии: «Но не последуем примеру врагов наших в их буйстве и неистовствах, унижающих солдата. Они жгли дома наши, ругались святынею, и вы видели, как десница Вышнего праведно отмстила их нечестие. Будем великодушны, положим различие между врагом и мирным жителем. Справедливость и кротость в обхождении с обывателями покажут им ясно, что не порабощения их и не суетной славы мы желаем, но ищем освободить от бедствия и угнетения даже те самые народы, которые вооружились против России».

Духовным ядром и хранителем традиций воинской чести в любой армии является офицерство. Выпускаемый из училища офицер должен, по мнению М.И. Драгомирова быть твердым в тех основах, на которых зиждется воспитание солдата: а) преданность государю и Родине до самоотвержения; б) дисциплина; в) вера в нерушимость (святость) приказания; г) храбрость (решительность, неустрашимость); д) решимость безропотно переносить труды, холод, голод и все нужды солдатские; е) чувство взаимной выручки.

Штыковая атака. Гравюра начала XX в.

Воину нужна непоколебимая духовная опора. Для русского человека, традиционного русского воина огромное значение играет понимание того, ради чего он готов сражаться и умирать. М.И. Драгомиров говорил: «В бою только тот бьет, кто не боится погибнуть; для человека, воспитавшего себя таким образом, нет неожиданностей… И только при этом условии… дерзость и упорство в достижении цели станут делом естественным».

Эмоциональный подъем в сочетании с исторической памятью и частым пренебрежением к жизни создает благоприятные условия для совершения подвигов. Можно сказать, что героизм у русского народа в крови.

Фридрих Великий после сражения при Кунерсдорфе. Гравюра XVIII в.

Своим своеобразным эмоциональным подъемом, позволяющим совершать чудеса, мы весьма отличаемся как от рационального западноевропейского солдата, так и от идеализированного дальневосточного представления о состоянии духа воина. Идея о том, что в бою надо сохранять то же душевное состояние спокойствия, что и в обычной жизни, характерна для восточных единоборств. Приведем отрывок из книги «Пять колец» известного японского мастера фехтования Миямото Мусаси: «В бою состояние твоего духа не должно отличаться от повседневного. И в схватке, и в обыденной жизни ты должен быть целеустремлен, но спокоен. Встречай ситуацию без напряжения, однако не беспечно, с духом уравновешенным, но не предубежденным. Даже когда дух твой спокоен, не позволяй телу расслабляться, а когда тело расслаблено, не позволяй духу распускаться. Не допускай, чтобы тело влияло на дух, и не давай духу влиять на тело. Не будь ни недостаточно вдохновленным, ни вдохновленным сверх меры. Поднявшийся дух слаб, и опустившийся дух слаб. Не позволяй противнику проникнуть в твое состояние».

Данные утверждения скорее подходят для неспешных ритуализированных поединков в средневековой Японии, а не для современного, не ровного по темпу боя, хотя хладнокровие во время чрезвычайных обстоятельств отличает истинных профессионалов. Воинская стезя – это служение «без страха и упрека», но это и достойное существование в мирное время.

Особенности психотипа русского человека отражены в народном фольклоре, например, в поговорке: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Русскому человеку необходимо «завестись», для чего нужно какое-то время, но затем «дубина народной войны» начинает гвоздить неумолимо, хотя и частенько вслепую.

Суворов говорил: «Атакуй, с чем пришел! Коли, руби, гони, отрезывай, не пускай! Ура! Чудеса творит, братцы!.. Бей неприятеля, не щадя ни его, ни себя самого, держись зло, дерись до смерти, побеждает тот, кто меньше себя жалеет… Нет ничего страшнее отчаянных!»

«Ура» – это русский боевой клич, один из древних способов мобилизации воина, позволяющий ему оторваться от обыденности и настроиться на бой, в котором уже нет места сомнениям и страху.

Ярким примером особого служения русского воинства являются штыковые атаки, появившиеся во времена расцвета огнестрельного оружия и регулярной армии западного образца. В XVIII веке в России начинается период формирования официальных армейских приемов фехтования клинковым оружием и фланкировки (управления копьем, пикой, штыком). Приемы боя систематизируются и входят в боевые уставы русских войск. Знаменитые русские полководцы Румянцев, Суворов становятся разработчиками владения оружием рукопашной схватки. В результате русский штыковой бой превзошел в скором времени все армии мира.

Полтавская баталия в 1709 г. Художник Л. Каравак

Штыковая атака, встреченная штыками, представляет чрезвычайно редкое явление в военной истории западных армий. Принц де Линь, участник многих войн в Европе, свидетельствует, что лишь однажды за всю жизнь, в 1757 г., он слышал лязг удара штыка о штык.

Для штыковой атаки без выстрелов необходима определенная самоотверженность, которая не была характерна для наемных армий Запада. Маршал Савойский упоминает следующий факт: «Карл XII, шведский король, хотел ввести в свою пехоту атаку холодным оружием. Он об этом часто говаривал, и в армии знали, что это было его идеей. Наконец, в сражении против московитян в тот момент, когда дело должно было завязаться, он подъехал к своему пехотному полку, сказал прекрасную речь, слез с лошади перед знаменем и сам повел свой полк в атаку, но когда они приблизились на тридцать шагов к неприятелю, весь полк его стал стрелять, несмотря на его приказание и его присутствие... Король был этим так ужален, что прошел только по шеренгам, сел на лошадь и отъехал, не вымолвив ни одного слова».

К началу Семилетней войны Фридрих Великий склонился к этой же идее. Пехоте внушалось, что собственный ее интерес диктует не задерживаться под огнем неприятеля, а лезть на врага. При этом «король берет на себя ответственность перед каждым солдатом, что неприятель не пустит свои штыки в дело, а побежит». В сражениях 1757 г. под Прагой и Колином прусская пехота пыталась атаковать почти без выстрелов, результаты были неутешительны.

По-настоящему перевернул отношение к рукопашному бою в русской армии А.В. Суворов. В «Науке побеждать» он пишет: «Пуля обмишулится, а штык не обмишулится. Пуля – дура, а штык – молодец! Коли один раз! Бросай басурмана со штыка: мертв на штыке, царапает саблей шею. Сабля на шею – отскакни шаг, ударь опять! Коли другого, коли третьего! Богатырь заколет полдюжины, а я видел и больше. Береги пулю в дуле! Трое наскочат – первого заколи, второго застрели, третьему штыком карачун… В двух шеренгах сила, в трех полторы силы: передняя рвет, вторая валит, третья довершает». Одним из главных нововведений было то, что Суворов первым в штыковом бою стал сочетать рассыпной и плотный строй в зависимости от обстановки (даже на пересеченной местности и при штурме крепостей), то есть сделал его универсальным. Результатом послужило то, что русскую штыковую атаку в те времена ни один равный по силам неприятель выдержать не мог.

О рукопашном бое русской пехоты в Северной войне можно узнать из романа А. Толстого «Петр I», где герой романа во время схватки «видел только широкие спины преображенцев, работающих штыками, как вилами, – по-мужицки...», но от этого обращения враги бежали, как могли.

– стойкость;

– выносливость;

– храбрость;

– смекалка;

– самоотверженность;

– высочайшая сплоченность и дисциплинированность в случае крайней необходимости.

Качества эти могут проявляться не сразу. Бывает необходимо некоторое время для осмысливания угрозы на уровне национального сознания, что и показал нам опыт Отечественных войн 1812 и 1941 – 1945 гг.

Существенное влияние на формирование мировоззрения личности воина оказывает духовная жизнь общества. Господствующая идеология, не соответствующая глубинным чаяниям народа, может привести к первоначальным поражениям, ставящим иногда под сомнение возможность самого существования России. Данный феномен мы наблюдали на протяжении всей истории государства, и особенно ярко он проявился в начале Великой Отечественной войны.

Выезд Ивана Грозного на борьбу с Ливонией. Художник Г.-Э. Лисснер

К сожалению, нет возможности в этой книге рассказать о подвигах солдат в Великой Отечественной, поскольку автор ставит своей целью поведать об истоках становления отечественного воинства, а истоки эти следует искать в далеком, славном и трудном прошлом России.

Главное – за много поколений сформировались черты, делающие русских воинов и нашу армию лучшими в мире при условии грамотного военного и политического руководства, хорошего снабжения и невмешательства хитроумных идеологов разных мастей.

Несмотря на все реформы и передряги, в русском народе остался боевой дух наших предков: скифов-сколотов, антов, варягов, казаков, дружинников и безвестных воителей, мудрых старейшин и полководцев.

Воинские традиции Руси живы, и это показывают наши славные победы в прошлом. Будем же достойно жить в настоящем, и готовить фундамент для не менее славного будущего.

Битва на Куликовом поле. Лицевой летописный свод

Калининградский государственный технический университет

Военно-Морская кафедра

Реферат на тему:

“ Патриотизм-источник духовных сил война ”

Задание принял Задание выполнил

Капитан II ранга студент группы 98-ис

Штучный С.А. СамолетовМ.В. "___"___________2001г. "___" __________2001г.

Калининград 2001 г.

ВОЕННО-ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ПАТРИОТИЗМ

“Кто к знамени присягал единожды, тот у оного до смерти стоять должен”.

Все воинские корабли российские не должны ни перед кем спускать - флаги и вымпелы.

Из Петровского морского устава.

Любой человек всегда является членом какой-либо об­щности людей: нация, класс, социальный слой, произ­водственный коллектив, коллектив по интересам и так далее. Каждая общность имеет свои характерные черты, а ее члены, как правило, гордятся своей принадлежностью к ней. В результате можно говорить о различных частных вариантах патриотизма: классовый, национальный, про­фессиональный и другие. Военных людей обычно интере­сует военно-профессиональный патриотизм.

В истории России его появление связывают с рождени­ем регулярной армии. Ее основа - два потешных полка молодого Петра I. Когда дворяне-подростки вошли в зре­лый возраст, эти полки стали своеобразными военными училищами, выпускавшими офицеров в пехоту и кавалерию. Офицеров-специалистов готовили открытые по при­казу Петра навигационная, артиллерийская, инженерная школы. С развитием регулярной армии и становлением принципиально нового офицерского корпуса получает окончательное оформление военно-профессиональный патриотизм, как выражение сущности людей, посвятив­ших свою жизнь защите Отечества. В своих основных чер­тах он доходит и до наших дней.

Черты военно-профессионального патриотизма не с неба упали. Они обусловлены вполне объективными об­стоятельствами. Армия на Руси всегда почиталась, а воен­ный человек, как правило, был любимцем народа. XX век насчитывает всего две ситуации, когда заинтересованные силы настраивали общественность России против армии и флота. Первый раз - после русско-японской войны 1904-1905 годов, второй - после распада СССР и пере­хода к рыночным отношениям.

В русской армии были достаточно сильны военно-де­мократические традиции, представленные такими гене­ралами и адмиралами, как Петр I, Г. Потемкин, А. Суво­ров, М. Кутузов, Ф. Ушаков, П. Нахимов, М. Скобелев, М. Драгомиров, С. Макаров, М. Фрунзе, И. Исаков, К. Рокос­совский, Г. Жуков, Н. Кузнецов и многие другие.

Армия была важнейшим инструментом складывания русского государства, а флот очень часто служил орудием международной политики. Со времени Петра I сложилась своеобразная роль офи­церства в жизни общества. Офицеры не только защищали Отечество, но строили города и заводы, были изобрета­телями, открывали новые земли, управляли губерниями, служили дипломатами и одно время командовали Право­славной церковью. Первым обер-прокурором Святейшего Синода был полковник И. В. Болтин (1721-1726).

Важным обстоятельством, оказавшим влияние на фор­мирование военно-профессионального патриотизма явился также русский национальный характер.

Названные причины обусловили своеобразные черты русского военно-профессионального патриотизма и до 1917 года и после него. Вот они.

Беспредельная преданность Отечеству и готовность со­знательно отдать за него жизнь.

Высокие понятия воинской чести и воинского долга как у офицеров, так и у солдат и матросов.

Стойкость и упорство в бою, готовность к подвигу как норма поведения.

Преданность полку, кораблю, его знамени," его"тради­циям.

Уважение и соблюдение воинских ритуалов, наград и чести мундира.

Героическое поведение в плену.

Готовность прийти на помощь народам, оказавшимся в беде.

Личный пример офицера своим подчиненным.

Мастерское владение своей профессией от полководца до рядового.

А. В. Суворов дал неприятелям более шести­десяти боев и сражений и ни одного не проиграл. Военная история показывает, что такого набора черт не имеет никакая другая армия мира.

" Значение военно-профессионального патриотизма ве­лико, хотя он явление нематериальное: ни взвесить, ни измерить, ни просчитать. Но в критические моменты имен­но он каждый раз перетягивал чашу весов борющихся сто­рон в пользу России.

Для ясности два примера.

Один пример хрестоматийный - 28 героев панфилов­цев. Вдумаемся: всего 28 человек, в том числе один офи­цер. Вооружение - бутылки с “горючкой”, гранаты, не­сколько противотанковых ружей. Справа и слева - нико­го. Могли разбежаться и ищи ветра в поле. Могли сдаться и никто бы не узнал. Могли лечь на дно окопа и будь что будет. Но ни того, ни другого, ни третьего не случилось. Отбили две танковые атаки: одну - 20 танков, другую - 30. Половину сожгли! По всем мыслимым и немыслимым расчетам они должны были проиграть, ведь почти по два танка на брата. Но ведь не проиграли. Выиграли! Сегодня многие не верят и спрашивают: почему?

Ответ в трех сло­вах - присяга, долг, патриотизм:

· присяга - клятва Родине,

· долг - обязанность перед Родиной,

· патриотизм - любовь к Родине.

Если это есть у военных людей, они непобедимы. Под­виг двадцати восьми героев повергает ниц тех, кто хотел бы видеть на войне только кровь, муки и ошибки - на­стоящие и мнимые - и не замечать воли, таланта, уме­ния и презрения к смерти во имя Отечества.

Другой пример из другой войны. Дело было 26 февраля 1904 года. Малый миноносец “Стерегущий” против двух крейсеров и четырех больших миноносцев Японии. Семьдесят орудийных стволов, в том числе шестидюймовых, против четырех.

Японцы, окружив миноносец, предложили ему сдать­ся. На это предложение русские моряки даже не ответи­ли, а Андреевский флаг на всякий случай прибили гвоз­дями к мачте. В ходе боя из 52 человек экипажа 46, в том числе все офицеры были убиты, четверых израненных моряков японцы взяли в плен. Попытка взять на буксир полуразрушенный корабль не удалась. Два матроса: Иван Михайлович Бухарев - машинный квартирмейстер и Ва­силий Сергеевич Новиков - трюмный машинист броси­лись в машинное отделение, задраили помещение и, жер­твуя жизнью, открыли кингстоны.

Подвиг потрясает! Здесь все - верность присяге и во­инскому долгу, стойкость и упорство в бою, подвиг как норма поведения, личный пример офицеров, особенно командира корабля лейтенанта Александра Семеновича Сергеева.

10 мая 1911 года в Петербурге был открыт памятник работы художника К. В. Изенберга, изображающий двух матросов, открывающих иллюминаторы и кингстоны с целью затопить миноносец, чтобы он не достался непри­ятелю. Монумент отлили из стволов старинных корабель­ных орудий, хранившихся в Кронштадтском арсенале. Если присмотреться внимательно, то в наружных очертаниях скульптуры проглядывает массивный и широкий крест с одним лишь словом на перекрестье - “СТЕРЕГУЩИЙ”.

В словарях военно-профессиональный патриотизм оп­ределяется как гордость за принадлежность к армии и флоту, за свой полк, корабль, их честь и славу. Это опре­деление вполне употребимо, но в нем, на наш взгляд, не видно носителя военно-профессионального патриотизма: солдата, матроса, мичмана, курсанта, офицера. Поэтому дополним определение следующим размышлением: воен­но-профессиональный патриотизм - это способность во­ина в критический момент выйти на свой высший про­фессиональный физический, волевой, морально-нрав­ственный предел и превзойти его в интересах Родины.

По этому поводу прусский король Фридрих II уважи­тельно говорил: “Русского солдата мало убить, его надо повалить”. А знаменитому Наполеону принадлежат слова:“Дайте русского солдата, и я покорю весь мир”. Бернадот, бывший маршал Наполеона, затем король Швеции сове­товал шведам: “Подражайте русским, для них нет ничего невозможного”. Но лучше всех сформулировал А. В. Суво­ров, всего два слова: “Чудо-богатыри!”

Солдата и матроса воспитывают, учат и ведут в бой офицеры. Они же и умирают рядом с ними. Чтобы ни су­дачила обывательская молва о них - это особый, благо­родный и, как уже отмечалось, самый патриотичный слой граждан.

После строителя остаются дома.

После хлебороба - хлеб.

После писателя - книги.

Что же остается после офицера?

Только легендарные образцы высоко патриотичной службы, определяющие судьбу Родины и лицо армии и флота.

Несколько примеров.

· 1380 год. Куликово поле. Великий князь Дмитрий Ива­нович, сняв великокняжеское облачение и надев доспехи простого воина, встал в общий строй Большого полка и вместе с ним три часа держал страшный удар татарской конницы.

· 1812 год. Генерал Николай Раевский. В безнадежном положении под деревней Салтановкой лично повел свой корпус в атаку, взяв с собой двух сыновей - шестнадца­ти и одиннадцати лет. Пораженные решимостью генерала не пощадить ни себя, ни своих детей, солдаты в жесто­ком бою опрокинули врага.

· 1854 год. Адмирал Владимир Корнилов, организатор обороны Севастополя. Смертельно раненный, истекая кровью, он успевает произнести: “Скажите всем, как приятно умирать, когда совесть спокойна. Я счастлив, что умираю за Отечество”.

· 1904 год. Капитан 1 ранга В. Ф. Руднев, командир крей­сера “Варяг”, оказавшись один на один с японской эс­кадрой, отверг требование сдаться, вступил в бой и, одер­жав нравственную победу, на века прославил русский флот и русский национальный характер.

· 1945 год. Капитан 3 ранга А. И. Маринеско, командир знаменитой подводной лодки С-13, совершил известную всему миру “атаку века”, решившую судьбу немецкого подводного флота.

Этот перечень можно продолжать до бесконечности. На память приходит знаменитая строка М. Лермонтова: “Да, были люди в наше время...” Попробуем оценить наш день.

Первой, главной и самой важной мужской профессией является профессия офицера. Отчетли­во я осознаю, что для кого-то эта мысль спорная, а для кого-то и неприемлемая. Что ж, свою точку зрения не навязы­ваю, но имею право высказать суждения в ее защиту.

Патриотизм, верность воинскому долгу – нравственные традиции и основы духовного потенциала российского офицерского корпуса

Патриотизм, верность воинскому долгу - важнейшие ценностные ориентации российских офицеров

В среде военнослужащих и прежде всего офицерского корпуса выделяются такие духовные ценности, как патриотизм, воинский долг, ответственность, дисциплинированность, совесть, честь, профессиональная компетентность и другие. Они наиболее рельефно и зримо характеризуют высшую степень готовности верно служить своему народу, профессионально и эффективно выполнять воинский долг, а также выступают в качестве морально-деловых характеристик.

В нормальном, подлинно демократическом обществе, без всякого сомнения, патриотизм занимает в общей системе ценностей центральное, интегрирующее положение. Он принадлежит к наиболее фундаментальным и непреходящим ценностям.

В толковом словаре В.И. Даля патриот трактуется как любитель Отечества, ревнитель о благе его. А космополит - «всемирный гражданин», человек не признающий особых отношений к Родине.

Современный государственный российский патриотизм сложился не сразу, а прошел длительное эволюционное развитие. Идея патриотизма на Руси имеет глубокие корни. Ее можно проследить уже в летописях IX века. Правда, в те времена она не распространялась дальше личной преданности своему роду, дружине, князю.

С момента принятия христианства на Руси патриотическая идея обогатилась новым содержанием
- чувством преданности христианской вере. Обновленный патриотический идеал начал объединять и сплачивать народ в единое целое.

По мере освобождения и объединения русских земель в единое централизованное государство крепли ростки национально-государственного патриотизма. Годом рождения его принято считать 1380 год, а местом

Куликово поле. После битвы начался процесс слияния отдельных русских княжеств, характеризующийся общерусским патриотизмом, смыслом которого являлась единая и могучая Русь.

Подлинный расцвет патриотизма связан с личностью Петра I, с его многогранной деятельностью, направленной на укрепление России. Великий реформатор и преобразователь ставил верность Отечеству выше всех иных ценностей, даже выше преданности самому себе. Подчеркнем, что уже в начале XVII века «Устав ратных и пушечных дел» закрепил патриотизм как военно-профессиональное качество и норму поведения воинов.

В «Табели о рангах», учрежденной Петром I в 1722 г., услуги Отечеству, усердие в делах государственных объявлялись высшей доблестью и закреплялись как важнейшие условия получения чинов и наград. С целью формирования патриотического сознания были утверждены соответствующие символы, награды, ритуалы, традиции.

Победа в Полтавской битве, последующие многочисленные победы русского оружия высоко подняли престиж защитника Отечества в российском обществе. Патриотические ценности обогатились идеей защиты других народов и государств от иноземного рабства. Готовность защитить свою страну и прийти на помощь народам, оказавшимся в беде, стала характерной чертой русского воинства.

С развитием регулярной армии и становлением офицерского корпуса получил окончательное оформление военно-профессиональный патриотизм как выражение сущности людей, посвятивших свою жизнь защите Отечества. В своих основных чертах он доходит до наших дней.

Со времени Петра I офицерство занимало своеобразное место в жизни общества. Офицеры не только защищали Отечество, но строили города и заводы, были изобретателями, открывали новые земли, управляли губерниями, служили дипломатами и даже возглавляли Русскую православную церковь (например, первый обер-прокурор святейшего Синода полковник И. Болтин, 1721-1726 гг.).

Важным обстоятельством, оказавшим влияние на формирование военно-профессионального патриотизма, явился также русский национальный характер.

Названные обстоятельства обусловили своеобразные черты российского военно-профессионального патриотизма:

Беспредельная преданность Отечеству и готовность сознательно отдать за него жизнь;

Высокие понятия воинской чести и воинского долга как у офицеров, так и у солдат и матросов;

Стойкость и упорство в бою, готовность к подвигу как норма поведения;

Преданность полку, кораблю, его знамени, его традициям;

Уважение и соблюдение воинских ритуалов, наград и чести мундира;

Героическое поведение в плену;

Готовность прийти на помощь народам, оказавшимся в беде;

Личный пример офицера своим подчиненным;

Мастерское владение своей профессией от полководца до рядового.

Значение военно-профессионального патриотизма велико. В критические моменты именно он перетягивал чашу весов борющихся сторон в пользу России.

Большинство офицеров Русской армии видели смысл своей жизни в служении Отечеству, отдавая этому делу все свои силы и знания. Это подтверждают многочисленные примеры.

Так, в 1809 г. молодой полковник М. Воронцов получил в командование Нарвский мушкетерский полк. Офицер-интеллектуал, впитавший в себя суть учения Суворова, превратил свой полк в мощный боевой организм. Вступая в новую должность и прощаясь с однополчанами, М. Воронцов оставил боевое завещание в форме «Наставления господам офицерам Нарвского пехотного полка в день сражения». Когда князь П. Багратион ознакомился с этим документом, впечатление от него оказалось настолько сильным, что он принял решение отпечатать его и разослать по войскам 2-й Западной армии под названием «Наставление господам пехотным офицерам в день сражения».

«Наставление...» оказало сильное воздействие на боевой дух, нравственный выбор абсолютного большинства командиров не только в годы Отечественной войны 1812 г., но и в период других жестоких испытаний для нашей Родины.

Традиция глубокого патриотизма и верности Родине оказалась близкой, естественной и для командиров Красной армии. В боях с немецкими захватчиками советские офицеры поразили мир героизмом и подвигами, которым нет равных в мировой истории.

Так, например, 30 января 1945 г. советская подводная лодка С-13, которой командовал Александр Маринеско, торпедировала германский лайнер «Вильгельм Густлов», имевший на борту свыше 7 тыс. гитлеровцев, в том числе 1300 подводников. Мировая печать назвала этот подвиг «атакой века», а командира нарекла «подводником № 1». Всего офицер-подводник Александр Маринеско со своим экипажем отправил на дно несколько вражеских кораблей, сумма их водоизмещения - 41507 тонн.

Другой пример. Лейтенант Семен Коновалов на танке KB в одном бою поджег 16 танков, 2 бронеавтомобиля, 8 автомашин противника. KB был подбит, три члена экипажа погибли. Пробиваясь к своим, Коновалов вместе с товарищем сумел завладеть немецким танком и угнал его в расположение наших войск.

В годы Великой Отечественной войны проявили высокий профессионализм, героизм и наши летчики. Так, Иван Кожедуб сбил 62 самолета противника, Александр Покрышкин - 59, Николай Гулаев 13 сбил лично и 5 в составе группы.

За мужество и героизм, проявленные в боях против немецких войск, свыше 11,6 тыс. советских воинов удостоены высшей степени отличия - звания Героя Советского Союза. Среди них - более 6 тыс. офицеров, генералов, адмиралов и маршалов. 115 из них это звание присвоено дважды, а Г.К. Жуков, А.И. Покрышкин, И.Н. Кожедуб окончили войну трижды Героями Советского Союза (позднее Георгий Константинович Жуков еще раз был удостоен этого высокого звания).

Примеры мужества, героизма, верности патриотическому долгу проявляют российские офицеры и в мирное время, при выполнении специальных задач на Северном Кавказе, в процессе ликвидации последствий аварий и катастроф, стихийных бедствий и т. п.

С патриотизмом как духовной ценностью российских офицеров тесно связана другая нравственная ценность - верность воинскому долгу, то есть внутренняя осознанная готовность выполнить поставленные задачи по защите Родины. Содержание долга, как правило, формируется в виде какого-то конкретного требования, повеления, политической, правовой или нравственной обязанности. Для полного исполнения своего долга военнослужащему всегда нужны такие духовные качества, как твердые убеждения, прочные и глубокие знания, сильная воля и настойчивость. Именно человек долга всегда добивается успеха в службе, стоически преодолевает трудности повседневных будней, не отступит перед лицом грозной опасности. Это подтверждается многочисленными примерами из отечественной истории, жизни Вооруженных Сил России. Сознательное и героическое выполнение воинского долга нашими офицерами в годы Великой Отечественной войны, в Афганистане, при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, в ходе проведения специальных операций в Чечне и Дагестане убедительно подтверждает их призвание и образцы высокой духовности. Л.Н. Толстой писал о роли офицеров: «Верьте, русские офицеры, в великое ваше призвание. Не сомневайтесь в его величии, потому что всякое сомнение - начало гибели. Вы призваны служить благу России через армию и через служение и воспитание ее, благу всего мира, если вы любите вашу страну и верите в нее и в себя».

В постсоветское время в российском обществе произошли радикальные изменения, которые охватили и духовную сферу, создав в ней немало проблем. Среди них и проблемы, связанные с воспитанием патриотизма и верности воинскому долгу, о чем офицеры должны знать и учитывать это в своей работе с личным составам.

Так, социологические опросы, проведенные в армии и на флоте, показывают, что более половины военнослужащих срочной службы, призываемых из сельской местности и малых городов, рабочих и крестьянских семей, во время службы и особенно к ее завершению перестают рассматривать военную службу как свой долг перед Родиной и почетную обязанность. Это вызвано тем, что большинство из них со временем понимают, что многие их одногодки сумели уклониться от военной службы и переложить эти обязанности на других. Как следствие всего этого происходит эволюция ценностных ориентаций военнослужащих.

В современных условиях, по сравнению с предыдущими десятилетиями, приобрели значение ценности военной службы, имеющие преимущественно индивидуалистическое звучание. Так, возможность испытать себя в сложных условиях составила среди опрошенных 28 %, приобретение необходимых для жизни знаний и навыков - 19 %, возможность увидеть жизнь в других краях - 17 %, возможность физического совершенствования - 13 %. А такие ценности, как причастность к защите Родины и гордость за принадлежность к Вооруженным Силам, воинская честь и достоинство, составили всего около 5 % среди опрошенных. Это обстоятельство говорит о том, что к проблеме формирования ценностных ориентаций у защитников Родины следует подходить серьезно и продуманно.

Нравственные традиции « основа духовных качеств офицерского корпуса

Офицерский корпус любой армии мира имеет свои традиции, играющие огромную роль в укреплении ее боевого духа и мощи. Под традициями офицерского корпуса понимаются исторически сложившиеся и передаваемые из поколения в поколение обычаи, профессиональные и моральные правила, ставшие нормой поведения офицерского состава в боевой обстановке и в мирное время, побуждающие офицеров честно и добросовестно выполнять свой воинский долг, служить Отечеству.

Традиции русского офицерства складывались на протяжении нескольких веков. Зародившись на рубеже XVII - XVIII вв., с появлением «командных» людей и созданием регулярной армии они получили развитие в войсках великих полководцев П.А. Румянцева, А.В. Суворова, М.И. Кутузова, М.Д. Скобелева и других, доблесть и слава которых были продемонстрированы всему миру. За всю историю Русской армии сформировались прочные традиции в различных сферах воинской деятельности: боевой, учебно-воспитательной и бытовой. В то же время среди них можно выделить традиции, носящие глубоко нравственный характер и особенно ярко подчеркивающие сущность офицера.

1. Центральное место в системе нравственных традиций офицерского состава занимает поддержание чести офицера, чести мундира, что делалось, как свидетельствуют документы отечественной военной истории, уже в юношеские годы, на подступах к офицерскому чину.

Так, в изданной для офицеров книге «Наставление к самодисциплине и самовоспитанию» (имеющей подзаголовок «Собрание писем старого офицера своему сыну») на этот счет сказано следующее: «Истинная честь есть добрая слава, которой мы пользуемся, общее доверие к нашей правдивости и справедливости, к нашей чистосердечной любви к людям; поэтому ты не должен равнодушно относиться к чести, так как равнодушие к ней унижает тебя и исключает из общества достойных уважения людей».

С понятием офицерской чести неразрывно была связана неприкосновенность личности офицера. Ничто, кроме оружия, не могло касаться его. На страже неприкосновенности его личности стояли и закон, и моральные нормы. Офицер не мог подвергаться каким бы то ни было наказаниям, затрагивающим его достоинство как человека. Даже в общегражданской сфере. В отличие от других граждан, например, взыскание по векселю могло быть обращено только на имущество офицера, но не на его личность - личному задержанию по поводу неуплаты долга (аресту или заключению) офицер не мог подвергаться. Офицер и тот, кто собирался им стать, не мог, естественно, подвергаться телесным наказаниям. Вообще солдаты и унтер-офицеры, бывшие в штрафах (имеющие взыскания) за время службы, не должны были производиться в офицеры, однако для тех из них, кто отличился в бою, могло делаться исключение в уважение их военных заслуг. Но никогда и ни в каком случае, несмотря ни на какие заслуги, офицерские погоны не мог носить человек, чьей спины касалась розга. Более того, офицер, подвергшийся оскорблению действием, т. е. побоям, должен был уходить со службы, поскольку считалось, что пребывание среди офицерского корпуса публично униженных людей наносит ущерб офицерскому званию.

С честью офицерского мундира было тесно связано понятие о чести своего полка, культивировавшееся в армии под влиянием исторических традиций. Славные боевые традиции полков Русской армии, передававшиеся из поколения в поколение, служили могучим стимулом развития чувства гордости за принадлежность к своей части и вообще к Русской армии. Существование полковых музеев, написание историй частей, широко и торжественно отмечавшиеся полковые праздники и юбилеи полковые праздники и юбилеи полков - все способствовало поддержанию этого чувства. Офицер нес как бы дополнительную ответственность за поддержание своей чести: роняя ее, он ронял не только свое личное достоинство офицера, но и честь своего полка.

Главным содержанием офицерской чести является готовность офицера защитить свою Родину, служить во имя ее безопасности. Высшее проявление офицерской чести - верность своему воинскому долгу, личное мужество, героизм, храбрость, самоотверженность, готовность пойти на риск во имя достижения социально значимых целей, исполнительность, верность данному слову. Нормальным явлением для нашей армии должно стать возрождение хорошей традиции офицеров Русской армии, когда они могли в завершение разговора или в иной ситуации сказать «Честь имею», поставив на этом точку в решаемом вопросе.

2. Важной нравственной традицией российского офицерского корпуса является забота о подчиненных со стороны командиров. Уже с начала создания Русской регулярной армии Петр I и его ближайшие сподвижники стремились направить энергию армии на священное дело защиты Отечества, стараясь не использовать военнослужащих в личных интересах, не отвлекать их на посторонние дела. И хотя многие строительные работы проводились при участии солдат, Петр стремился не злоупотреблять их отвлечением от процесса обучения. Того же требовал он от подчиненных. Екатерина II также добивалась, чтобы «солдат ни в чем недостатка не имел», думая только о военной службе.

Исключительно высоко ставил солдата как защитника Отечества А.В. Суворов. «Мне солдат дороже себя», - любил повторять фельдмаршал.

Понимая, что чувство собственного достоинства у солдата является неизменным элементом его национальной гордости, командование Русской армии всячески стремилось прививать в служебных отношениях не переходящую в унижение требовательность. В 1753 г. по инициативе императрицы Елизаветы Петровны после обсуждения на Военной коллегии вышел специальный указ «О более кротком обращении с солдатами ротных командиров». В нем требовалось исключить из воспитательной работы «...безмерные и безвинные побои солдат». За проявленную грубость с офицеров предписывалось «удерживать штрафы сверх штата», а «допустивших оное после предупреждения лишать офицерских чинов».

Генерал-фельдмаршал П.А. Румянцев всячески стремился оберегать солдат от ненужного перенапряжения и дерганий. Он требовал от командиров, чтобы «без нужды люди изнурены не были» и при отсутствии «вблизи неприятеля в мундире и в обуви не содержались». Все эти требования чрезвычайно актуальны и сегодня.

3. Устоявшейся традицией офицерского состава в Российской армии стало личным примером демонстрировать перед подчиненными верность воинскому долгу, выдержку, стойкость, отвагу и храбрость. Уже в упоминавшемся нами «Наставлении господам офицерам Нарвского пехотного полка в день сражения» отмечалось, что «ежели дух храбрости есть отличительный знак всего русского народа, то в офицерстве оный соединен со святейшим долгом показать прочим всегда первый пример как неустрашимости, так и терпения в трудах и повиновениях начальству».

Имеется масса примеров личной отваги и героизма офицеров, их готовности в трудные и решающие моменты возглавить атаку, повести роты и батальоны на прорыв вражеских цепей, штурм крепостей и бастионов.

Героизм как характерная черта и традиция российского офицера ярко проявился в годы Великой Отечественной войны, убедительным подтверждением этому является тот факт, что среди Героев Советского Союза, награжденных в этот период, офицеры составляют 60 %.

4. Богаты и разнообразны по проявлению традиции духовной культуры офицеров Российской армии. К какой бы области культуры России мы ни обратились, люди в погонах повсюду стоят среди творцов. Деятельность российских офицеров распространялась в той или иной мере на все области культуры.

Наиболее показательным здесь является литература. Среди сотен русских литераторов XVIII - начала XX века примерно каждый третий был офицером или выходцем из офицерской семьи.

Навсегда вошли в историю русской литературы поэты А. Кантемир, Г. Державин, М. Лермонтов, Ф. Рылеев, А. Одоевский, Д. Давыдов, Я. Княжнин, писатели Л. Толстой, Н. Карамзин, Н. Курганов, П. Вяземский, А. Болотов, Н. Новиков и многие другие.

Выдающее место в русской литературе XVIII века занимает Г.Р. Державин (1743-1816). Первые десять лет своей службы он прошел простым солдатом. На офицерских должностях Державин прослужил пять лет, в 1777 г. был произведен в капитан-поручики, после чего вскоре был переведен на статскую службу.

Большой вклад внесли российские офицеры в развитие отечественного изобразительного искусства. Военная тема, произведения, отображающие баталии, воинские подвиги, совершенные во имя защиты Родины, всегда занимали в нем значительное место. Однако это отнюдь не означает, что военные художники отображали только войну. В золотой фонд отечественного изобразительного искусства вошли такие выдающиеся имена, как Н.А. Ярошенко, В.В. Верещагин, П.А. Федотов и многие другие.

Своеобразной личностью в русской живописи был Николай Андреевич Ярошенко (1864-1898). Сын генерала, он окончил кадетский корпус, Петербургскую артиллерийскую академию и сам дослужился до генерала. Входивший в состав передвижников, Н.А. Ярошенко создал выразительные образы простых людей («Всю жизнь», «Кочегар»).

Значительный вклад внесли русские офицеры и в развитие отечественной музыкальной культуры. Прежде всего необходимо отметить наряду с «Пушкиным русской музыки» М.И. Глинкой его современника, гусарского офицера А.А. Алябьева.

Участник Отечественной войны 1812 года, неоднократно раненный, награжденный за боевые заслуги несколькими орденами, А.А. Алябьев (1787-1851) вошел в мировую и отечественную музыку, прежде всего как автор знаменитого романса «Соловей», который до сих пор является вершиной вокального исполнительского искусства. Ему принадлежат и оперы («Буря», «Волшебная ночь», «Рыбак и русалки» и др.), и балеты, и камерно- инструментальная, а также театральная музыка. Он одним из первых положил на музыку стихи А.С. Пушкина, а также В.А. Жуковского, А.А. Дельвига, Н.М. Языкова.

Отечественная военная история дает богатый материал, свидетельствующий о том, что каждой исторической эпохе соответствует своя военная организация общества и специфические, присущие только ей воинские традиции, в том числе офицерские. Поэтому отношение к традициям должно носить творческий характер, а не быть простым повторение идей, принципов, обычаев прошлого. Наследие или отрицание традиций, их сохранение и развитие или отказ от них предполагает, с одной стороны, умелое овладение опытом предыдущих поколений, правильный отбор и оценку наследия, а также творческое развитие традиций в изменившейся обстановке; с другой - невосприятие, осуждение, отрицание всего косного и случайного из прошлого.

1. Во вступительном слове, отмечая актуальность темы, важно подчеркнуть, что новый облик Вооруженных Сил России предполагает и соответствующий офицерский корпус, сочетающий в себе высочайший профессионализм, любовь к Родине, верность воинскому долгу и традициям великих русских полководцев.

2. При рассмотрении первого вопроса необходимо раскрыть истоки патриотизма военнослужащих Российской армии, аргументированно показать их верность воинскому долгу, кратко остановиться на некоторых современных армейских нравственных проблемах.

3. В ходе раскрытия второго вопроса с учетом особенностей слушателей следует проанализировать наиболее актуальные нравственные традиции офицерского состава воинского коллектива, особое внимание при этом обратить на нерешенные вопросы.

4. В заключение необходимо сделать выводы по занятию, ответить на вопросы слушателей, дать рекомендации по дальнейшему изучению темы.

1. Волков С. Русский офицерский корпус. - М., 1993.

2. Герои Отечества (Сборник документальных очерков). - М., 2004.

3. Офицерский корпус Русской армии. Опыт самопознания. - М., 2000.

4. Стрельников В. Офицерский корпус России: история становления и боевые традиции// Ориентир. - 2003. - № 4.

Майор Борис Иванов

Величайший полководец XVIII столетия Александр Васильевич Суворов (1730-1800), имевший титулы: Рымникский, светлейший князь Италийский, граф Российской и Римской империи, генералиссимус российских морских и сухопутных войск, фельдмаршал австрийских и сардинских войск, Сардинского королевства гранд и принц, награжденный за выдающиеся боевые заслуги высшими российскими и зарубежными орденами, был истинно православным, глубоко верующим христианином; отец солдатам и скромнейший человек, завещавший написать на своей надгробной плите всего три слова: “Здесь лежит Суворов”.

Можно с уверенностью сказать, что мало найдется в мировой истории полководцев, у которых так сильно было бы развито духовно-нравственное начало, как у Суворова. В его вере в промысел Божий, в его милосердии, целомудрии и простоте таилась огромная сила. Об этом хорошо писали авторы биографии Суворова в дореволюционных изданиях, умалчивали в советских изданиях, уделяя больше внимания воинскому таланту Суворова, а сейчас наиболее полно и глубоко освещено духовно-нравственное начало личности Суворова в книге Марии Георгиевны Жуковой “Твой есмь аз Суворов”, дочери продолжателя суворовских традиций великого русского полководца, маршала Г.К. Жукова.

В день празднования 100-летия со дня кончины Суворова, Александр Васильевич был назван “русским Архистратигом”. Как святой Архистратиг Михаил - вождь воинства Небесного, так и Суворов - вождь воинства земного, всегда ставил на первое место веру в Бога, которая крепко связывала его с “витязями-офицерами” и “чудо-богатырями”- солдатами и помогала одерживать блестящие победы над врагами.

Суворов в святом крещении был наречен в честь святого благоверного князя Александра Невского, великого воина и дипломата, защитника Руси (память которого отмечается 23 ноября старого стиля). Мальчиком Суворов был хил и слаб, не отличался крепким здоровьем. Но еще ребенком Суворов любил читать книги о святых людях и о давних воинах, о сражениях и подвигах. По совету друга семьи Суворовых, старого генерала Ганнибала, отец Суворова Василий Иванович отдал юношу Александра рядовым в Семёновский полк. Находясь в полку, Суворов посещал кадетский корпус. Поступив в полк, Суворов одевался настоящим солдатом, учился с увлечением, изучал военные науки, закалял свое тело, укреплял здоровье, всегда молился Богу и был честен совестью, всякую обязанность или служебное требование исполнял с величайшей точностью.

Почти никаких подробностей о его службе в нижнем звании до нас не дошло, кроме одного случая, который он сам впоследствии рассказывал. Из числа военных занятий мирного времени караульная служба наиболее важна и исполняется почти без изменений в военное время. Поэтому строгое исполнение всех требований караульной службы есть непременное условие солдатского воспитания и образования. Именно в этом солдату Суворову пришлось однажды выдержать испытание. Будучи в Петергофе в карауле, он стоял на часах у Монплезира. Императрица Елизавета Петровна проходила мимо, Суворов отдал ей честь. Государыня обратила на него внимание и спросила, как его зовут. Узнав, что он сын Василия Ивановича Суворова, хорошо известного ей, она достала серебряный рубль и хотела дать молодому Суворову. Он отказался взять, объяснив, что караульный устав запрещает часовому брать деньги. “Молодец, - сказала Государыня - знаешь службу. Как сменишься, так возьми”. Рубль этот Суворов хранил всю жизнь.

Солдатская наука далась Суворову легко. Девять лет служил он в Семеновском полку в солдатском звании. Эти годы не прошли для него напрасно. Он полюбил солдат, а солдаты полюбили его. Суворов научился говорить их языком, и в дальнейшем мог просто и ясно объяснить военные премудрости самому непонятливому солдату. Он последовательно производился в капралы, подпрапорщики, сержанты, а в 1754 году был произведен в офицеры. Став офицером и поступив в Ингерманланский пехотный полк поручиком, Суворов старался и дальше не оставлять военные науки.

Суворов не хотел быть только ремесленником военного дела, хотя и ставил его выше всякого другого. Из предметов общего образования, история и литература стояли для него на первом месте. Литературные знаменитости последнего времени были ему хорошо известны, и он любил их цитировать при удобном случае. Он не только много читал, но и пробовал сам писать. Попав на войну, Суворов убедился, что солдат требуется обучать для войны иначе, не так как они были обучены в мирное время.
В 1763 году 33-летний Суворов, уже полковник, стал командовать Суздальским пехотным полком. Солдаты тогда служили в полку всю жизнь. Молодыми рекрутами поступали они на военную службу, а уходили седыми стариками. При полку было много солдатских и дворянских детей, которые ничему не обучались. Суворов живо принялся воспитывать свой полк. Он выстроил здание и открыл в нем две школы - для дворянских и солдатских детей, разделил их на классы и сам преподавал арифметику, Закон Божий, сам составил молитвенник для детей и краткий катехизис.
В 1764 году, будучи командиром Суздальского пехотного полка, Суворов основал и построил в Новой Ладоге деревянную церковь во имя святых апостолов Петра и Павла, которая с тех пор называлась Суворовской. Суворов сам лично носил бревна для этой церкви и вырезал для неё деревянный крест. Будучи командиром Кубанского корпуса, строил крепости на Кубани, и по личному распоряжению Суворова в 1778 году была построена церковь в Ейском укреплении, в которой он любил молиться. С именем Суворова связана закладка Екатеринодара, и укрепление России на кубанских землях.

Суворов ненавидел праздность, а постоянный труд и молитву он считал непременным условием достижения высших требований службы. Непобедимость суворовских “чудо-богатырей” заключалась в натренированности тела к любым тяжким испытаниям и в высокой духовно-нравственной силе их духа. Суворов сам отличался высоконравственной жизнью; милосердие, благотворительность, правдолюбие, целомудрие были добродетелями, украшавшими его. Строгую нравственность Суворов считал обязанностью христианина-воина. Суворов сам регулярно прибегал к церковным таинствам, молился, проезжая мимо церкви, клал земные поклоны перед образами, строго держал посты, крестился, входя в комнату, садясь за стол. Суворов начинал и заканчивал день молитвой. Перед обедом адъютант его читал “Отче наш” и каждый из гостей должен был отвечать “Аминь”. Особую ревность Суворов имел к церковной службе, сам читал Апостола и пел в церковном хоре. Благочестие его проявлялось в постоянных заботах по содержанию старых и сооруженнию новых церквей. Твердая вера в Бога, крепкая на Него надежда, усердная молитва, низводя невидимо помощь Божию, видимым образом сказывается в подъеме духа армии, в мужестве и энергии. Знали это предки и говорили: “Кто боится Бога, тот неприятеля не боится”.

В самом деле, человек верующий, всецело преданный Промыслу Божию, терпеливо переносит все лишения и испытания, спокойно и смело идет навстречу всякой опасности. Для него не страшна смерть. «За веру святую, за царя-батюшку, за землю родную положу жизнь и душу: на то давал присягу», - в простоте сердца рассуждает русский воин и безбоязненно вступает в бой с неприятелем. Он знает, что за смерть на поле боя ему уготовано Царствие Небесное, ибо “нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя” (Евангелие).

Все одержанные в прежние времена победы русских войск над врагами, в несколько раз сильнейшими и более к войне подготовленными, сопровождались великим подъемом религиозного чувства воинов. Помощь Божия, снисканная благочестием наших предков, венчала их победой. Суворов, как никто, сознавал это. Он говорил: “Безверное войско учить - что перегорелое железо точить”. Молитвой он всегда подготавливал войска к битве и одерживал блистательные победы. В своем завещании потомству Суворов пишет: “Все начинайте с благословения Божия и до издыхания будьте верны Государю и Отечеству”. “Помилуй Бог!” было обычным восклицанием Суворова. Соратников своих, Багратиона и других, Александр Васильевич приветствовал: “Бог на помощь!” На что они обыкновенно отвечали: “Помилуй нас Бог!” или “Господи, помилуй!”

Его “Тетрадь капральских бесед” начиналась советом: “Молись Богу, от него победа!”, а далее проводились обязательные для каждого воина молитвы: “Пресвятая Богородице, спаси нас!”, “Святителю отче Николае Чудотворче, моли Бога о нас!” и пояснялось так: “Без сей молитвы оружия не обнажай, ружья не заряжай, ничего не начинай!” Плодотворность этого совета особенно выразилась в итальянскую компанию, где на семьдесят пять убитых врагов приходился убитым только один русский солдат. Более того, солдаты, которые имели несгибаемую веру и молились, оставались невредимы и даже не имели обморожений во время перехода через Альпы, те же, которые такой веры не имели, отмораживали и руки, и ноги. О таких Суворов говорил: «Они Богу неугодны…” В “Тетради капральских бесед” говорится: “Короток взмах сабли, короток и штык, а врагу смерть. Божия же помощь быстрее мысли воину доблестному; посему просящего в бою пощады - помилуй, кто мститель - тот разбойник, а разбойникам Бог не помощник!”

Как понимал Суворов воинскую присягу? Нынешнее объяснение присяги говорит, что присяга есть клятва и кажется поэтому слабодушным только “цепью”, приковывающей их насильно к исполнению долга. Суворовское же объяснение присяги говорило прямо к сердцу: “Один десятерых своей силой не одолеешь, помощь Божия нужна! Она в присяге: будешь богатырь в бою, хоть овцой в дому; а овцой в дому так и останешься, чтобы не возгордился…”

Такое истолкование присяги, как завета с Богом, ободряла слабодушных, которые познавали, что в бою получат и храбрость, и силу от Господа. Суворов был непоколебим в своем уповании на Бога. В этом следует искать источник его гениальности, как полководца. Озарение свыше и сила Господа воинству дарованы были душе “ведущей воскликновение”. Например, при Треббии, в решающий момент, когда никакая тактика не помогала, Суворов, спрыгнув с лошади, пал ниц на землю и в молении к Богу пробыл в таком положении несколько минут, потом озаренно отдал такие приказания, что русские войска победили…
(Продолжение следует)

Духовник Краснодарского краевого
общественного объединения «Кадетское
суворовско-нахимовское братство»,
настоятель Свято-Преображенского храма
г. Геленджика, выпускник Киевского CВУ-73
Протоиерей Виталий КОВАЛЕВ

Вопрос, за кого умирать, разделил общество на патриотов и пацифистов

Из нашей военной истории известны три модели формирования морального облика защитника Отечества: солдат Императорской русской армии, существовавшей до февраля 1917 года, советский воин периода 1918-1991 годов и, наконец, нынешний защитник Родины. Каков же современный моральный облик воина нашей многострадальной армии, подвергшейся суровому испытанию реформами?

Моральный облик русского солдата со времен создания регулярных частей русской армии до периода падения монархии в феврале 1917 года формировался под влиянием православия. Царь Петр впервые ввел в штат сначала военно-морских кораблей, а затем и полков военных священников как исполняющих роль воспитателей личного состава.

Хорошо известно, что Петр Первый не особенно церемонился с отжившими, на его взгляд, историческими категориями и традициями, легко меняя алфавит, календарь, порядки, внешний облик русских людей да и всего общества. Ничто не мешало ему взять на вооружение, к примеру, протестантизм, европейский нигилизм или даже ислам, хорошо известный на Руси еще со времен принятия оного ордынским ханом Узбеком. Очевидно, объехав практически всю тогдашнюю просвещенную Европу, Петр не нашел ничего лучшего для души русского солдата, чем православие.

Секрет русской армии

Ограниченный, забитый, запуганный глупыми и жадными царями и хитрыми попами сиволапый мужик - такими широкими мазками обычно рисовали портрет русского крестьянина-христианина. Формированию этих штампов-стереотипов в головах советских граждан способствовала разнузданная антицерковная, антирусская, антиимперская кампания, начатая доморощенными либералами еще в середине XIX века. Но нужны ли были царю Петру такие воины? Способен ли ограниченный, запуганный и трусливый солдат победить сильнейшую армию шведского короля Карла, отряды воинственных дагестанских князей, солдат персидского шаха или свирепых турецких янычар? Однозначно нет!

Часто не имевшая преимуществ ни в боевом опыте, ни в вооружении или тактике молодая русская армия одерживала верх в первую очередь благодаря христианским добродетелям русского солдата - стойкости, самопожертвованию, добросовестности, выносливости, необычайной терпеливости. В этом кроется один из важнейших секретов побед русского оружия. Так не пора ли пересмотреть устаревшие атеистические штампы о якобы низких морально-боевых качествах воина-христианина?

Конечно, крепостной мужик, еще не забритый в рекруты, - это еще не солдат армии-победительницы. Но поскольку само понятие службы (служения) в русском народе понималась как тяжелая, но необходимая ноша, обязанность, процесс перевоплощения из мужика в солдата происходил естественно. Неграмотные, но воспитанные Церковью крестьяне-мужики были готовы к службе и морально, и физически. Они знали, что для служения людям пришел на землю Христос, службой считалась и любая царская или барская повинность, да и сам монарх - помазанник Божий служил своему народу.

Воспитанный согласно Евангельским заповедям в уважении к родителям и старшим, в покорности к данным от Бога властям, русский мужик закалял волю, набирался мудрости. Он был твердо уверен, что его бессмертная душа принадлежит Творцу и предстанет на суд Единому Богу. Смерть на поле брани за правое государево дело его не страшила.

В отличие от потомков детей бесправных советских колхозников, выводящих под диктовку «Мы - не рабы, рабы - не мы!», наши верующие предки гордились именем «раба Божиего». Такие «рабы» и составляли большинство солдат, матросов и офицеров русской армии времен Петра Первого, П. А. Румянцева, Ф. Ф. Ушакова, М. И. Кутузова, П. С. Нахимова, М. Д. Скобелева, А. А. Брусилова… «Дух укрепляет в вере отеческой, православной. Безверное войско учить, что перегорелое железо точить», - наставлял А. В. Суворов.

И пока жив был его завет, русская армия оставалась непобедима.

«Нам нужна ненависть»

Чем больше оскудевало в народе и армии под воздействием революционной пропаганды религиозное чувство, тем более ощущал себя мужик и солдат «свободной личностью», начиная искать смысл в приказах начальников, посылавших его на верную смерть-погибель.

Самые высмеиваемые богоборцами христианские качества - терпение и смирение. Но лишенный их «человек с ружьем» становился в бою трусом, а в тылу - наглецом и подлецом. Убивать без смирения можно, умереть во имя Родины нельзя.

«Отрицание религии породило безверие, - писал Ф. М. Достоевский. - Мораль, оторванная от своего источника - религии, неизбежно должна была вылиться и вылилась в аморальность, в полнейшую беспринципность. Культ Божества сменился культом собственного «Я», культом сатанинской гордости и эгоизма. Богочеловека заменил человекобог. Нравственное падение, духовное убожество, эгоизм, бессердечие, откровенное, доходящее до цинизма отрицание самых элементарных понятий о человечности, о простой порядочности… стали обычным, нормальным явлением».

К февралю 1917 года русская армия окончательно деградировала. Разложенные большевистскими агитаторами и пропагандистами солдаты бросали окопы и толпами валили домой, грабя и убивая по дороге мирных жителей и встречных офицеров. Не желая отправляться на войну, они поддержали мятежников в Петрограде, пролив первую кровь. Нацепив красные повязки и назвав себя красногвардейцами, они трусливо бежали от немцев в феврале 1918-го из-под Нарвы, куда их под командой первого «наркомпоморде» (народного комиссара по морским делам) П. Е. Дыбенко отправили спасать молодую Республику Советов новые вожди.

И совсем не случайно в красноармейской памятке тех «огненных лет», подготовленной отцом-основателем РККА Л. Д. Троцким, были такие слова: «Долой любовь к ближнему, нам нужна ненависть. Мы должны уметь ненавидеть. Только этой ценой мы завоюем вселенную… Мы ненавидим христиан. Даже лучшие из них должны рассматриваться как наши худшие враги. Они проповедуют любовь к ближнему и милосердие, что против наших коммунистических принципов. Христианская любовь есть помеха развитию революции».

Жизнь за кого?

В РККА, как позже и в Советской армии, огромное внимание уделялось партийно-политической работе и пропаганде так называемого коммунистического мировоззрения. Абсурдность и низкую эффективность этого тотального идеологического прессинга явили первые месяцы Великой Отечественной войны, после чего Сталин надолго задвинул комиссаров на место, лишив их прежних прав.

Так что же нового включало в себя коммунистическое воспитание советского воина? Ничего, кроме упора на известные со времен Суворова морально-нравственные качества солдата: храбрость, мужество, честность, добросовестность, доблесть, верность Родине и долгу, крепкая воинская дисциплина. Только вместо выброшенных «религиозных догм», предъявляемых великим полководцем, появились преданность делу партии Ленина и интернационализм.

Хорошо известно, кого и какой ценой одолела наша армия в Великой Отечественной войне. Но за что отдавали свои жизни герои Брестской крепости и Краснодона, партизанка Зоя Космодемьянская и капитан Николай Гастелло? За Родину, за победу, за своих товарищей, за убитых и сожженных, за живых и нерожденных, за родителей, детей, братьев и сестер.

Да, были и те, кто, умирая, называл имя вождя партии. Но адресована ли эта жертва лично товарищу Сталину или скорее идее единого национального лидера, с которой связывались надежды на победу, на освобождение Родины от оккупантов? И разве не за это же отдали свою жизнь Иван Сусанин или десятки тысяч русских солдат в сражении при Бородино или на Малаховом кургане? У воинов 57-го Модлинского пехотного полка, героически оборонявших Севастополь, была в ходу песня с такими словами: «Жизни только тот достоин, кто на смерть всегда готов, православный русский воин, не считая, бьет врагов. За Царя и за Россию мы готовы умирать. За Царя и за Россию будем всех на штык сажать!».

Сталин в конфиденциальной беседе с личным представителем президента США Гарриманом, говоря о причинах, по которым русские так отчаянно сражаются с врагом, признавал: «Вы думаете, они воюют за нас, коммунистов? Нет, они воюют за свою матушку-Россию».

Коммунизм так и не стал той верой, за которую люди шли на смерть. Продолжали работать вполне уместные христианские мотивы - умирать «за други своя». Недавно рассекреченные данные переписи 1937 года показывают: больше половины населения СССР старше 16 лет (56,7 процента) составляли верующие люди.

Из полученных горьких уроков победы в Великой Отечественной войне руководство СССР, к сожалению, не смогло сделать правильных выводов. После смерти Сталина политика партии вернулась на прежнюю гибельную траекторию растрачивания сил и средств на построение коммунизма во всем мире и борьбу с международным империализмом. Число врагов и особенно «друзей» по соцлагерю заметно прибавлялось, и советских воинов все больше готовили для оказания братской помощи угнетенным народам других стран. К довоенным Испании, Монголии и Китаю прибавились Корея, Вьетнам, Лаос, Куба, Сирия, Египет, Ангола, Мозамбик, Афганистан...

Но даже в этой внешне благородной идее не было ничего нового. Императорская Россия не раз вступала в войну за своих братьев-единоверцев, не ища при этом выгоды. Это прежде всего неудачная для нее крымская война, начавшаяся, как известно, из-за притеснений турками православных на Святой земле, или Первая мировая, которую мы начали, заступаясь за сербов, неготовыми.

Ярчайший пример - Русско-турецкая война 1877-1878 годов, в результате которой Болгария получила независимость, а Сербия, Черногория и Румыния приросли территориями. Тогда погибли более 100 тысяч русских солдат, а сама Россия лишь вернула себе утраченные ранее земли. Это ли не пример бескорыстной помощи братским народам без навязывания себя в друзья-покровители, как это произошло в Восточной Европе после освобождения от фашистов чехов, поляков, немцев, мадьяр, румын, балканских славян, албанцев?

Oblico morale

Процесс реформирования нашей армии явно далек от завершения, но кое-что видно невооруженным глазом уже сейчас. Особенно на фоне разгорающегося скандала с воровством бюджетных средств в Министерстве обороны и его дочерних компаниях. Многое, наверное, можно объяснить поговоркой «Каков поп - таков приход», поскольку примеру своего бывшего шефа последовали некоторые наиболее ловкие и беспринципные его подчиненные. А сколько подобных «делишек» калибром поменьше творится в казармах, каютах, кубриках, канцеляриях, на складах и в боксах? Можно только гадать.

Зарабатывание бабла на всем, к чему имеешь отношение, - дурная примета нашей армии. Служба все больше превращается в выгодный бизнес. При этом с высоких трибун и страниц выхолощенной ведомственной прессы не перестают звучать никого не трогающие высокопарные слова о чести и совести, достоинстве и жертвенности. Один за другим в силовых министерствах и структурах принимаются «кодексы чести», проводятся офицерские собрания… А тем временем среди офицеров все реже и реже можно услышать разговоры о воинском долге, о служебно-боевом опыте, о подчиненных. Все больше говорят о деньгах, тачках и отдыхе за бугром. Очевидно, это и есть идеология нынешнего дня.

Так за какие высокие идеи мы будем умирать? Этот вопрос давно разделил общество на патриотов и пацифистов. И последних сегодня явно больше. По недавним опросам, лишь 23 процента наших соотечественников готовы по первому зову встать на защиту Родины.

Очевидно, причина отказа от самопожертвования кроется в упадке духа и отсутствии четкой гражданской позиции, которая не может быть сформирована в обществе потребителей, где каждый сам за себя.

Времен очаковских и покорения Крыма

Что же делать? Обратиться за «передовым опытом» за границу? Увы, ни армия США, ни ее европейские союзники ничего доброго предложить нам не могут. Рост суицидов, преступлений, правонарушений среди военнослужащих стран блока НАТО, включая наших бывших союзников и «братьев», говорит о кризисе идеологии и западных армий. Здесь идут те же процессы. Армии арабских стран и государств Ближнего Востока, по мнению большинства экспертов, ориентированы на религиозно-национальные традиции, где четко прослеживается культ шахидов (буквально - свидетелей, мучеников за веру) и героев, отдавших жизнь за Родину (израильский ЦАХАЛ). Остается мощнейшая на востоке НОАК, где под красными знаменами и коммунистическими лозунгами воспитываются национально ориентированные патриоты Поднебесной, готовящиеся совершить подвиги, но отнюдь не в интересах международного пролетариата.

Один мой оппонент - атеист предложил ввести для нынешних солдат вместо «пустой говорильни» (занятий по общественно-государственной подготовке) посещение моргов и скотобоен. По его мнению, именно это сделает воинов более смелыми и мужественными. Этот «полет атеистической мысли» говорит о высочайшей степени духовной опустошенности и безверия в человека.

Модернизированная и наконец окончательно отреформированная армия (если это когда-то произойдет) окажется небоеспособна, если не будут затронуты глубины духа и сознания военнослужащих. Уже сейчас солдаты и даже командиры пасуют перед уроженцами лишь одной маленькой северокавказской республики, вся сила которой заключается в непомерно раздутом национальном самосознании, базирующемся хоть и на искаженно понимаемой, но вере.

Исторический опыт национального русского самосознания сохранен нами в облике благородного, мужественного, славного, скромного и смиренного воина русской армии. Это наши деды и прадеды, наши близкие и далекие предки. Что мешает сегодня максимально использовать их опыт? Его проводниками могли бы стать ветераны, возвращаемые в строй офицеры-воспитатели и военные священники, которых новый министр обороны захотел как можно скорее увидеть в рядах армии. Похоже, сегодня альтернативы идеологии «времен очаковских и покорения Крыма» у нас нет.